Джоан засмеялась и сказала, что, скорее всего, так оно и есть.

Мы заговорили об анонимных письмах и начали гадать, как продвигается следствие у Нэша и меланхоличного Грейвса.

— Сегодня ровно неделя, как мисс Симмингтон покончила с собой, — сказала Джоан. — Они бы должны уже напасть на какой-нибудь след. Найти отпечатки пальцев или узнать почерк или хоть что-нибудь.

Я что-то рассеянно ответил ей. Где-то в моем подсознании начало расти странное беспокойство. Каким-то образом оно было связано с фразой, которую только что произнесла Джоан: «Сегодня ровно неделя…»

Сейчас я не боюсь утверждать, что мог решить всю эту загадку гораздо раньше. Подсознательно я все время знал, что что-то здесь не так.

А тогда мое беспокойство все росло и поднималось — к самому мозгу.

Джоан заметила, наконец, что я ее совсем не слушаю.

— Что с тобой, Джерри?

Я не ответил, потому что поспешно складывал в мыслях отдельные куски головоломки.

Самоубийство миссис Симмингтон… В тот вечер она была дома одна… Одна, потому что у служанок был свободный день… Ровно неделю назад…

— Джерри, в чем дело?..

Я перебил ее:

— Джоан, у служанок свободный день бывает раз в неделю, так?

— А в воскресенье они свободны по очереди, — дополнила Джоан. — А что…

— Воскресенья меня не интересуют. И этот свободный вечер приходится всегда на один и тот же день недели?

— Конечно. Так уж принято.

Она удивленно смотрела на меня, не понимая еще хода моих мыслей.

Я прошелся по комнате и позвонил, вызывая мисс Партридж.

— Расскажите-ка, пожалуйста, — сказал я, когда она вошла, — об этой Агнес Уодл. Она служит здесь у кого-то?

— Да, сэр. У миссис Симмингтон, то есть сейчас правильнее сказать — у мистера Симмингтона.

Я глубоко вдохнул воздух и посмотрел на часы. Была половина одиннадцатого.

— Как вы думаете, она уже должна быть дома?

Мисс Партридж мои расспросы явно не очень нравились.

— Да, сэр. Девушки там должны быть дома в десять. У них все ведется так, как в старые времена.

— Пойду позвоню им, — сказал я и вышел в холл. Джоан и мисс Партридж вышли вслед за мною. Мисс Партридж явно была вне себя, а Джоан не знала, что подумать обо всем этом. Когда я набирал номер, она спросила:

— Что ты хочешь сделать, Джерри?

— Хотел бы убедиться, что эта девушка в порядке вернулась домой.

Мисс Партридж фыркнула. Только фыркнула — ничего больше, но звучало это более чем выразительно.

Трубку у Симмингтонов подняла Элси Холланд.

— Простите, что беспокою вас, — сказал я. — Это говорит Джерри Бертон. Ваша… служанка Агнес уже дома?

Чуть проговорив это, я вдруг почувствовал, что веду себя, как самый настоящий идиот. Если девушка пришла домой и с нею все в порядке, каким, интересно, образом я объясню, почему звоню и спрашиваю о ней. Было бы лучше предоставить расспросы Джоан, но тогда пришлось бы сначала растолковывать ей свои подозрения. Глазами души я уже видел, как по Лимстоку ширится новая волна сплетен обо мне и этой совершенно незнакомой мне Агнес.

Элси была, разумеется, крайне удивлена:

— Агнес? О, наверняка она уже дома.

Я сам чувствовал себя полным дураком, но все-таки продолжал:

— А вы не могли бы, мисс Холланд, посмотреть — действительно ли она уже вернулась?

Гувернантки привыкли делать, что им велят, не расспрашивая, что и почему. Элси Холланд отложила трубку и пошла поискать Агнес.

Через двe минуты я снова услышал ее голос:

— Вы слушаете, мистер Бертон?

— Да.

— Агнес действительно еще нет дома.