8 февраля XVII съезд закончил свою работу, все делегаты получили бюллетени для голосования. Проголосовав, они опустили их в урну. Затем к работе приступила счетная комиссия. Итоги голосования произвели эффект разорвавшейся бомбы – на тех, конечно, кто был в курсе.

Что произошло после окончания подсчета голосов, до сих пор остается загадкой. По имеющейся разноречивой информации, Сергея Кирова из состава ЦК вычеркнули всего один или два делегата. В то же время против Кагановича и Молотова высказались более 100 человек. Еще большее потрясение ждало вождя. По разным данным, против него проголосовали от 123 до 292 делегатов.

Конечно, все члены старого политбюро были выбраны в ЦК, но говорить об единодушной поддержке членов партии не приходилось. Выборы ЦК на XVII съезде стали очередным ударом по самоуверенности Иосифа Виссарионовича. Сталин еще раз убедился, что его окружают коварные противники, которые мечтают избавиться от генсека.

Когда о результатах выборов доложили Лазарю Кагановичу, который в тот день руководил работой съезда, он бросился за указаниями к Сталину. Сейчас мало кто сомневается, что Сталин приказал ему уничтожить все или подавляющее большинство бюллетеней, в которых было вычеркнуто его имя. В старости Железный Лазарь, конечно, категорически отрицал, что получил такой приказ. Тем не менее 166 бюллетеней бесследно пропали.

10 февраля счетная комиссия зачитала фамилии 71 члена нового ЦК. Из 1059 голосов Сталин получил 1056, а Киров – 1055. Новое поколение в ЦК представляли Лаврентий Берия и Никита Хрущев. Буденного и Поскребышева выбрали кандидатами в члены ЦК. Сразу после утверждения результатов выборов пленум ЦК приступил к работе.

К тому времени у Сталина наверняка был уже разработан план, как бороться с опасной популярностью Кирова. На пленуме он предложил отозвать его из Ленинграда и назначить одним из четырех секретарей ЦК партии. Одним камнем вождь убивал сразу двух зайцев: лишал друга, превратившегося в соперника, многочисленных ленинградских сторонников и удовлетворял тех, кто хотел видеть Кирова в секретариате. На бумаге выдвижение в секретариат выглядело большим повышением. На самом же деле оно ставило Кирова под постоянный контроль Сталина.

В свите вождя к переводу в Москву относились со смешанными чувствами. Киров был не первым и не последним партийным боссом, кто протестовал против такого повышения. В глазах Сталина отказ переезжать в столицу означал неподчинение жесткой партийной дисциплине. Киров ставил личные интересы выше партийных, а это считалось у большевиков смертным грехом. В конце концов просьбу Сергея Мироновича оставить его в Ленинграде еще на два года поддержали Серго Орджоникидзе и Валериан Куйбышев. Обиженный Сталин вышел из зала.

Серго и Куйбышев посоветовали Кирову найти компромисс и помириться со Сталиным. Киров стал третьим секретарем ЦК, но временно оставался в Ленинграде. Поскольку в Москве он бывал нечасто, Сталин начал относиться с подчеркнутой теплотой к другому вновь избранному члену ЦК, Андрею Жданову. Жданов вскоре стал самым близким другом вождя. После того как его выбрали четвертым секретарем, Жданов, руководивший Горьким, переехал в Москву.