— Пойдем, Элфи.

Наконец-то Селвин соизволил открыть рот! Он попытался оттащить жену от Джеки, но той непременно нужно было сказать последнее слово в разговоре.

— Вы напишете о том, что мы здесь сегодня были?

Джеки не ответила. Она не была снобом и ее не волновало, какое у человека происхождение, цвет кожи, к какому сословию он относится и какие взгляды исповедует. Но она терпеть не могла тех, кто отчаянно пытался себя разрекламировать. Эти люди набрасывались на нее везде, где бы она ни показывалась, выпрашивая у нее упоминание о себе на страницах журнала. Они готовы были продать душу дьяволу, лишь бы их физиономии красовались на развороте журнальной полосы. Чтобы потом хвалиться перед друзьями, родственниками и соседями. Но Джеки давно и твердо решила для себя: как раз эти-то люди никогда и не дождутся от нее того, о чем просят. После сегодняшней встречи Джеки занесла Элфриду Уитли в свой «черный» список.

К Селии уже присоединился Хьюго. Она стояла в нескольких шагах от королевы и напряженно следила за ней в ожидании малейшего сигнала, который мог означать что угодно. Например: «Я уже достаточно пообщалась с этим человеком. Представь мне кого-нибудь другого». Или: «По-моему, нам пора двинуться дальше». Королева умела передавать свои мысли легким движением бровей или едва уловимой переменой в выражении лица, а Селия научилась понимать ее. Когда фрейлина сопровождала королеву при ее выходах на публику, сигналы, которые она посылала Селии, разумеется, были сильнее и требовательнее. Скажем: «Возьми у меня этот букет, я его одна просто не донесу», «Подай мне зонтик и плащ, я вся промокла!», «Давай попрощаемся с этим человеком и двинемся дальше. Хватит с него».

В сумочке у Селии всегда лежал запасной носовой платок, колготки, заколки, шпильки и вообще все, что могло понадобиться в случае чего, за исключением аспирина и других медикаментов. Королева не доверяла таблеткам. Однажды, будучи на борту королевской яхты «Британия», она отказалась принять пилюли от морской болезни, хотя было видно, что чувствует себя неважно.

Королева переходила от одной группы людей к другой, всем приветливо улыбалась, обменивалась рукопожатиями, здоровалась со старыми друзьями и вообще выглядела такой непринужденной и веселой, какой ее редко видели. Немногие догадывались о том, что она владеет не только тонкой мимикой лица, но и не менее гонким чувством юмора. Время от времени она бросала взгляды на Селию и широко улыбалась, как бы говоря этим: «Мне все это очень нравится, значит, и тебе должно нравиться».

— Черт возьми! — приглушенно выдохнул рядом Хьюго.

— Что такое?

Селия торопливо проследила за его взглядом. У входа в королевский шатер стояла Элфрида, тянувшая за собой смущенного Селвина, и спорила с лакеем.

— О Боже! — воскликнула Селия. — Я так и знала, что она попытается проникнуть сюда!

— Я пойду уведу их, — сказал Хьюго. — Перекинусь парой слов с Селвином. От него у нас не будет проблем.

— Но от нее могут быть!

Ей вдруг представилось, как Элфрида мчится по малиновому ковру и панибратски здоровается с королевой. Она была вполне способна на это. По спине у Селии пробежал противный холодок. Ей снова стало жаль Селвина. Он поступил глупо, расставшись с первой женой и променяв ее на эту стерву, которая мало того что беззастенчиво запускает руку в его карман, но еще и постоянно ставит его в дурацкое положение. Впрочем, Селвин был обречен изначально. Элфрида захомутала его с такой поистине дьявольской ловкостью, что ему оставалось лишь посочувствовать.

Селия наблюдала за тем, как Хьюго приблизился ко входу в шатер и мягко, но твердо оттеснил супругов Уитли обратно на лужайку. Непрерывно говоря с ними и улыбаясь, он быстренько представил их каким-то своим друзьям, чтобы они не чувствовали себя обделенными и обманутыми.