— И пропал в стене, словно был сделан из воздуха? — переспросил Сет.

Бен кивнул.

— Это самая невероятная история из всех, что ты выдумал за последний месяц, Бен, — заметила Изобель.

— Я ничего не выдумывал. Я это видел, — возразил он.

— Никто не сомневается, Бен, — примирительно сказал Йен. — Но мы все спали, и никто не слышал ни звука. Даже я.

— Вот что невероятнее всего, — оживился Рошан. — Может, Банким подмешал что-то в лимонад?

— Вы не можете отнестись к этому серьезно? — уточнил Бен. — Я видел след руки.

Никто не ответил. Бен перевел взгляд на тщедушного астматика — того члена общества, кто был наиболее доверчив, когда речь шла о сверхъестественных явлениях.

— Сирах? — требовательно обратился к нему Бен.

Мальчик вскинул голову и посмотрел на остальных, оценивая обстановку.

— В Калькутте не первый раз происходит что-то подобное, — заявил он. — Вспомним, например, легенду о Гастингс-Хаусе.

— Не понимаю, какая связь между этими историями, — не поддержала его Изобель.

Легенду о Гастингс-Хаусе, старой резиденции губернатора провинции, находившейся к югу от Калькутты, Сирах любил больше всех. Пожалуй, она была самой знаковой легендой о привидениях — таинственной и леденящей кровь — именно такой, какой должна быть настоящая история о привидениях, и какие попадаются крайне редко.

Как гласило местное предание, по ночам в полнолуние призрак Уоррена Гастингса, первого губернатора Бенгалии, прибывал в карете к парадному крыльцу своего бывшего особняка в Алипуре. В доме дух исступленно разыскивал важные документы, пропавшие в бурные дни его правления.

— Жители города видел и его в течение десятков лет, — не согласился Сирах. — Это так же точно, как и то, что в сезон муссонов затопляет улицы.

Между членами общества «Чоубар» возникла жаркая перепалка по поводу видения, посетившего их друга. От участия в обсуждении воздержался лишь сам Бен. Через несколько минут, когда все возможности для разумного диалога были исчерпаны, лица участников словесной баталии повернулись к фигуре в белом, наблюдавшей за ними с порога зала без потолка, где они собрались. Один за другим спорщики замолчали.

— Я не хотела вас прерывать, — сказала Шири несмело.

— Слава богу, что прервала, — отозвался Бен. — Мы всего лишь спорили. Для разнообразия.

— Я слышала окончание, — призналась Шири. — Ты что-то видел ночью, Бен?

— Уже не знаю, — честно сказал мальчик. — А ты как? Тебе удалось ускользнуть от бдительного ока бабушки? Мне показалось, что ночью мы поставили тебя в затруднительное положение.

Шири улыбнулась, покачав головой.

— Бабушка очень добрая, но иногда она поддается навязчивым идеям. Она уверена, что меня на каждом шагу окружают опасности, — пояснила Шири. — Она не знает, что я здесь. Поэтому я ненадолго.

— Почему? Мы собирались пойти сегодня на пристань, ты могла бы к нам присоединиться, — заявил Бен к удивлению остальных ребят, впервые слышавших о таких планах.

— Я не могу отправиться с вами, Бен. Я пришла попрощаться.

— Что? — воскликнули в унисон несколько голосов.

— Завтра мы уезжаем в Бомбей, — сказала Шири. — Бабушка считает, что оставаться в этом городе небезопасно, и нам нужно его покинуть.