— Ань, — я положил руку на колено носителю. — Рой.

Подруга, которая уже не удивлялась подобным проявлениям симпатии за последнее время, моментом закрыла ротик, отпустила официанта и вопросительно уставилась на меня.

— Что, опять твой симбионт-локатор об этом сказала?

— Не называй ее так, — еле заметно улыбнулся я. — Она старается для…

— Нас двоих, да, я слышала, — покачав головой, перебила меня Аня. — Мне кажется, она последнее время палку перегибает. Когда ты мне сказал, что она называет меня самкой для тебя, я ещё вытерпела. Когда ты начал проявлять ко мне внимание, я… пошла навстречу, но когда она заставила меня в одиночку сражаться с роем, я… — она сморщила носик и встала со своего места. — Я стала доверять ей гораздо меньше.

— Ты сама знаешь, — я встал вслед за ней, — она старается для нас обоих.

— Ага. Вот это семейная пара. Сильнейший девиант и сильнейший дикий. Прям сказка, а не явь, — недовольно пробормотала она. — Когда нам надо повышать статус супружеской жизни?

Говоря это, она кокетливо улыбнулась, коснулась моей руки и озорно провела языком по своим губам.

— М? Муженёк?

В ответ я ничего не ответил. К подобным «подколкам» на манер Кактуса я уже привык. Нет, несомненно, Аня становилась всё привлекательней и привлекательней, как мне казалось, но меня немного пугало её стремление идти навстречу моему симбионту. Уж как-то всё это легко проходило, не совсем по-человечески.

Стоило мне вспомнить Кактуса, как и его голос проснулся в голове. Только вот его я слышал слишком редко. Частичка, которая осталась от бывшего девианта-наёмника Аляева Михаила, почти полностью поглотилась мной. Я усиливался с каждым днём, уничтожая одного носителя за другим. И прирост моей силы закапывал кусок его «разума» всё глубже и глубже.

«Звал? — голос звучал где-то издалека. Еле слышно. — Ярослав, тут темно и неприятно!»

«Я думал, ты уже всё, — ответил я, следуя за Аней. — Ну что, как на том свете?»

«А ты, я вижу, в юморе преуспевать начал? — огрызнулся тот. — Что там на воле? Жизнь кипит, ты ещё жив?»

«Живее всех живых».

«Жаль. Ну ты это, не отчаивайся, когда Жожоба тебя на части порвёт, я буду тебя поджидать здесь, в темноте. Ух, мы с тобой порезвимся в вечности».

Его угрозы насчёт моей скорой смерти были почти каждый раз, как между нами налаживался канал связи. И каждый раз я просто обрывал разговор на этом моменте. Не желая продолжать бессмысленный разговор с обиженкой.

— Куда идти? — спросила Аня, когда мы вышли на улицу. — Ничего она не говорила?

Вместо ответа я погрузился в себя, вызывая своего симбионта. Но на этот раз она молчала. Может, тому виной ментальный блок, который я выставил перед Кактусом, может, она в своих мыслях и просто меня не слышит. Но судьба распорядилась иначе.

В десятках метрах от нас, в переулке что-то зашуршало. На другой стороне улицы. Послышался одиночный крик, а потом скрежет. Словно кто-то закрывал подвальную дверь.

— Там, — указал пальцем на соседнюю улицу. — Идём?

Вместо ответа Аня сделала шаг на проезжую часть, и чуть не попала под грузовик.

Моя цепкая рука схватила её за воротник и потянула на себя. Девушка даже не вскрикнула. Так, отделалась лёгким недоумением.

Вырвалась из моей хватки, посмотрела на остановившуюся машину, ответила жестом «кулака» на оскорбление в свой адрес на манер «слепой курицы» и спросила:

— Зачем? Не убил бы!

— Тебе нужно лишнее внимание? — ответил вопросом на вопрос и нажал на кнопку на столбе, ожидая зелёный свет для пешеходов.