— Расскажи-ка мне все, что тебе сообщил Броньола об этом местечке, — попросил Болан.

— Я надеюсь, ты не собираешься проникать внутрь территории? Я полагаю, что Кущенко следует остановить снаружи.

— Разумеется, если не случится ничего экстраординарного. Но учти, что если даже здесь нас кто-нибудь заметит, наши дела плохи. Они не станут с нами деликатничать и задавать тактичные вопросы, не так ли?

— Я думаю, не станут... Хорошо. Слушай. Охраны должно быть всего тридцать человек. Они, как я тебе уже сказал, разбиты на три караула. Четверо из каждой десятки остаются в центре базы, а остальные шестеро охраняют границу. Для подобных мест, кажется, это обычное караульное расписание, хотя я в этом разбираюсь плохо.

— У них есть резерв?

— Если и есть, то небольшой. Они могут рассчитывать только на военную часть вЛос-Аламосе. Это почти в ста милях отсюда. Самое быстрое — тридцать минут лёта. Конечно, они могут использовать и местную полицию, но я думаю, они не горят желанием посвящать ее в столь секретные дела.

— Так, хорошо, А где они содержат нашего героя, товарища Корниенко?

— Алан говорил мне, что русский находится в главном здании, А эти вот ангары — это казармы для охраны, обслуживающего персонала и так далее.

— А выходит он когда-нибудь из здания? — спросил Болан.

— Броньола сказал, что он выходит из здания на прогулку два раза в день: рано утром и второй раз где-то в половине пятого, самое позднее — в пять вечера.

— Отлично. А что известно относительно подъездных путей? Я увидел только одни ворота. Есть какие-нибудь другие входы-выходы.

— Да. Еще два подъезда, более прямые и короткие, чем главная дорога. Но они охраняются не хуже и закрыты для нас. По ним транспортируются стройматериалы, но я полагаю, что за четыре года здесь никто ничего не провозил, Я думаю, они за это время успели порядком зарасти.

— Значит, никто и не думает их использовать, я правильно тебя понял?

— Да, а что?

— Дело в том, что наш террорист наверняка прекрасно знает об этих дорожках. Я думаю, что он рассчитывает пробраться по ним на базу.

— Возможно, ты прав...

— Держу пари, что так оно и есть. Покажи мне эти дороги. Их отсюда видно?

— Они проходят по ту сторону долины.

Элбрайт взял бинокль и стал рассматривать дальний край периметра территории. Он толком не знал, где они находятся, и выискивал в бинокль прогалины в лесном покрове. Его друг Митчелл как-то упомянул об этих дорогах, но Элбрайт не смог все досконально запомнить. Дон убеждал себя, что он должен вспомнить или, по крайней мере, высмотреть что-нибудь в бинокль.

— Я пока не вижу... А, постой-ка. Вот нашел, — он отдал бинокль Болану и указал пальцем, — вон там. Видишь, просека? Чуть выше последнего ангара слева? Это одна из них.

Болан посмотрел туда, куда указывал палец Элбрайта, и увидел просеку в лесу. Если это была та самая дорога, то она шла под уклон, причем казалась почти загороженной деревьями и совсем закрытой зеленью. Издалека было заметно, что она заросла сорняками, но по ней вполне можно было проехать на "джине".

— Да. Не очень впечатляет.

— Я же тебе сразу сказал, что ею никто не пользуется.

— Я не совсем в этом уверен. Мне очень хочется посмотреть поближе. Дай-ка мне один передатчик, а свой держи на связи. Когда спущусь туда, я дам тебе знать.

— Но это же займет несколько часов!

— Часа два. От силы — три.

— А у нас есть время?

— У нас нет времени, но у нас нет и другого выбора, так что придется идти. Или ты сам хочешь спуститься вниз и поговорить со своими коллегами?

Элбрайт покачал головой:

— Нет.