|
Ну прежде всего, страховка от несчастных случаев продается, но не покупается. Вы можете приобрести любой страховой полис на разные случаи жизни: от пожара, от ограбления, даже от смерти, и никогда — от несчастного случая, который может произойти с человеком. Несчастный случай или нет — решает сама страховая компания, но полицейское расследование не ведется. Поэтому такой вопрос звучит несколько странно, я бы даже сказал — смешно. Во-вторых, когда затевается какое-нибудь грязное, темное дельце, первое, о чем они думают, — это свалить все на несчастный случай. Тут доллар лепится к доллару — за несчастный случай выплачивают самую приличную сумму, и еще это единственный вид страховки, которую вы можете оформить, оставив застрахованное лицо в полном неведении. Все сейчас жаждут лишь одного — денег. Знали б вы, сколько нынче развелось людей, которым куда милее и дороже свои близкие, так сказать, в мертвом, а не живом виде, о чем те бедняги и не ведают.
— Мы занимаемся различного рода страхованием. Она снова переключилась на клуб автомобилистов, а я все старался отвести от нее глаза, но не получалось. Наконец она села. — Так вы хотели, чтобы я переговорила с ним об этом, мистер Хафф? Почему именно она должна говорить с ним о страховке, вместо того чтобы предоставить это мне? — О, это было бы чудесно, миссис Недлингер. — Просто для экономии времени… — Да, время — это очень важно. Ему следует заняться этим безотлагательно. Тут она предприняла еще один маневр: — Я переговорю с мужем, а потом можете сами с ним повидаться. Допустим, завтра, скажем, в семь тридцать. К тому времени мы уже отобедаем. — Завтра вечером как раз очень удобно. — Я вас жду. Я влез в машину, кляня себя на чем свет стоит. Превратился в дурака и размазню только потому, что какая-то бабенка как-то там особенно на меня посмотрела! Вернувшись в контору, я узнал, что меня разыскивает Кейес. Кейес возглавлял отдел исков и был самым тяжелым и утомительным человеком из всех, с кем мне доводилось иметь дело. Невозможно, например, просто сказать, что сегодня четверг, чтобы он при этом не взглянул на календарь, затем не проверил бы, какого он года, этого или прошлого, а потом не прочитал бы, в какой типографии он отпечатан, а потом не проверил бы, совпадает ли календарь с Мировым календарем. От такого количества лишней работы он бы должен быть худым как жердь. Однако напротив. С каждым годом он становился все толще, сварливее, вечно враждовал с другими отделами компании и только и знал, что сидел с расстегнутым воротничком рубашки и потел, и скандалил, и спорил, пока голова у тебя не начинала кружиться просто оттого, что ты находишься с ним в одной комнате. Но что касается фальшивых чеков, тут ему палец в рот не клади. Когда я вошел, он вскочил и начал метать громы и молнии. Речь шла о полисе, который полгода назад я выписал водителю грузовика, а теперь этот парень спалил свою машину и пытался получить бабки. Но я Кейеса быстренько отшил: — Чего теперь ныть-то? Я прекрасно все помню. И точно помню, как пристегнул к прошению памятку, где указал, что дело этого типа следует тщательно расследовать, прежде чем мы пойдем на риск. Мне сразу не понравилась его физиономия, и я не… — Уолтер, я вовсе не ною. Я помню, что ты сказал, что дело надо расследовать. Вот она, твоя записка, у меня на столе. Просто я хотел сказать: если б другие наши отделы проявляли хоть половину твоего здравого смысла: — О-о… Вот он, Кейес, весь в этом. Даже когда собирается сказать что-нибудь приятное, все равно сперва настроение испортит. — И вот еще, Уолтер. Они дали ход его полису, совершенно проигнорировав твое предупреждение, хотя оно, может, до сих пор лежит у них под носом. |
