— Угу, и заставить этого говнюка подозревать, что ты ранен?

— Тогда я скажу ему, что влюблен в Джессику и не могу позволить, чтобы ей причинили вред.

— Кто влюблен? Ты или Мститель? Алекс помолчал, потом ответил:

— Она такая же испорченная, как Эбигейль. Рисковала жизнью ради человека, которою, как она уверяла, ненавидит Ну да, загадочная фигура на вороном коне, — девчушки млеют.

— Сядь прямо. Я тебя перебинтую.

С заметным усилием Алекс выпрямился.

— Александр скачет верхом ночью с пистолетами. Готовый ради нее прострелить дурную башку королевского чиновника при исполнении служебных обязанностей и получает поцелуй в щечку. А этот дуролом Мститель сам лезет в западню, и по нему льют слезы ручьем. Она боялась, что этот кретин истечет кровью в какой-нибудь дыре. И когда я, Александр, уверил ее, что он в безопасности, она соизволила осквернить свои губки о мою физиономию. Черт побери, ну что за дура эта женщина! Почему эта женщина не понимает, кто настоящий герой в ее жизни. Неужели все женщины влюбляются в смазливое лицо и широкие плечи?

В утешение Ник протянул Алексу, солидную порцию рома.

— Скажи мне, если бы Нельба Мэсон стояла тогда на крыльце, во время твоего первого выступления на здешней сцене, ты бы ее стал целовать? А потом совать в корыто за то, что тебя отвергли?

Алекс прикончил ром и передернулся, представив себе Нельбу.

— Я бы ей свечку поставил. И вообще, это разные вещи: Нельба, хоть тресни, свой бушприт никуда деть не сможет. И собою ради Мстителя не она рисковала, а Джессика.

— Может, и она бы расстаралась, если бы к ней Мститель по ночам шастать повадился. Алекс воздержался от комментария.

— Ник, сматывай отсюда удочки и дай мне поспать. Забери, пожалуйста, эти лохмотья и сожги.

— Да, хозяин, — поддразнил его Ник и вышел.

Мистер и миссис Уэнтворт восседали за завтраком в компании их единственного драгоценного чада — Эбигейль. Все в комнате, начиная с обстановки, включая посуду и столовые приборы и заканчивая самими Уэнтвортами, было высшего качества и привезено, разумеется, из метрополии. Господа не желали иметь ничего общего с грубыми и вульгарными американскими товарами.

— Элеонора не один год проработала на Монтгомери, на ней по совести весь дом держится. И если бы Марианна за Питмана не пошла, Таггерты по ею пору спокойно бы поживали, — справедливости ради заметил мистер Уэнтворт.

— Мститель, — театрально воскликнула миссис Уэнтворт, — бандит с большой дороги. Он и ему подобные негодяи ввергают нас в неприятности с Англией! Что мы будем без Англии и поддержки его величества? Даже представить себе немыслимо жалкую участь, уготованную нам без мудрого руководства его величества.

Эбигейль сосредоточенно намазывала булочку маслом.

— А что вы скажете относительно давешнего взрыва?

— И ведь все, совершенно все, говорят о причастности этой пресловутой Джессики Таггерт. Господин Питман имел полное право на обыск их лачуги. Правда, на его месте я бы не стала врываться в дом ночью и проверять всех женщин. Мы добропорядочные граждане, а не какая-нибудь шантрапа вроде Мстителя! — Миссис Уэнтворт многозначительно взглянула на Эбигейль. — Никто в моем доме никогда не будет иметь ничего общего с типами, подобными Мстителю!

— Вы, матушка, полагаете, что той храброй женщиной была Джессика Таггерт? — обратилась к матери Эбби. — У них… они… любовники?

— Какая там любовь! — возмущенно воскликнула миссис Уэнтворт.

— Весь город восхищается храбростью Джессики.