Официант задумался, но сказал:

– Присядьте пока, я принесу.

Тина оглянулась: лучшие места в тени были заняты компанией. Поэтому она выбрала одинокий столик у самого края площадки и села спиной к мальчишкам.

Прислушалась: явно говорили о ней – кто такая, откуда. Тина поморщилась. Надо будет приходить сюда с самого-самого утра, пока никого нет и, конечно, если кофе окажется вкусным.

Подошел официант, принес кофе, сахар и отдельно наполненный молочник.

– Вдруг молока захотите добавить, – вежливо улыбаясь, пояснил он.

– Не захочу, – улыбнулась и Тина.

Официант пожал плечами и удалился.

Отец рассказывал, что в этом городе проживает много богатых лунатских семей, – своего рода элитный загородный район для отдыха. Неподалеку, почти с окраины, начинаются горы, настоящий дикий лес. Где-то среди сосен, елей и кустов орешника находится тот Черный замок, где лунаты веселятся в праздничные полнолуния. Но когда-то Черный Замок принадлежал астрам: даже тронный зал построен таким образом, в виде многолучевой звезды, как принято у «гуляющих под звездами».

Надо будет как-нибудь разузнать правильный знак прохода в долину, где расположен теперь Черный Замок, – символ тернии, а уж там она справится. Конечно, посещение развалин старого замка Тина ставила в список первоочередных экскурсий за эти нежданно-негаданные каникулы… Конечно, если останется время с этим «небольшим» поручением. Таким странным поручением, да…

Эх, вот бы удалось самой отыскать какой-нибудь Раскол, хотя бы самую маленькую тупиковую расселину! Хоть бы соток на шесть… Возможно, папа не стал бы тогда отстранять ее от своих важных дел. Позволил бы работать вместе с ним. Селестина знала, что способна на многое – только бы проявить себя дали! Но, к большому сожалению, Селест хоть и видит двуликие долины без специальных знаков, находить Маячки, указывающие на них, не может. Нет такого дара, как у отца…

– Эй, девчонка!

Тина не прореагировала, еще витая в приятных и немножко тщеславных мыслях.

Послышались шаги.

Ну вот, снарядили парламентера. Ладно, посмотрим.

Напротив бухнулся на стул мальчишка и уставился на нее, вперив наглый взгляд карих глаз.

Тина ответила тем же.

На вид – лет четырнадцать-пятнадцать, наверняка на побегушках у старших, – так сказать, пока характер не оформится. Но карие глаза были добрыми и веселыми, несмотря на показную нагловатость.

Под ее угрюмым взглядом мальчишка немного сник, но спросил нахально:

– Ты кто такая? Как зовут? Откуда приехала?

Тина, конечно, не ответила. Тоже мне, следователь…

Сделала первый глоток. А ничего кофе.

– Ты что, язык проглотила? – Мальчишка стал злиться. – Приперлась на нашу территорию ни с того ни с сего… Говори, откуда? Из села ближнего, что ли?

Вот настырный.

– Пошел вон, – мило улыбнувшись, сказала ему Тина.

Парень вспыхнул: уши вмиг стали малиновыми. Компания, с интересом прислушивающаяся к их разговору, разразилась смешками и улюлюканьем.

Карие глаза сузились, зрачки расширились. Внезапно мальчишка схватил молочник и вылил все его содержимое в Тинину чашку. Конечно, мало того, что жидкость окрасилась в бежевый, так еще и расплескалась по скатерти, попало даже Тине на ноги.

– Ты крепкий кофе пьешь, – развязно сказал он.

Глядя на испорченный напиток, Тина разозлилась.

Спокойно, не надо ей приключений…

Нет, поздно.

– Теперь это твой кофе, – сказала она и резко выплеснула напиток мальчишке в лицо.

Тот охнул, мгновенно растеряв всю свою показную нахальность.