|
Движимый внезапно возникшим азартом, Вадим разменял оставшиеся деньги. Но и они постепенно перешли к крупье. Вадим расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке — внезапно в помещении стало ужасно душно. Он почувствовал, как руки вдруг сделались противно влажными. Крах, неужели крах?.. Вот тебе и «Женщина с петухом». Зеро Вадим отошел к стене. Еще никогда в жизни ему не было так плохо. Он был убит, раздавлен. Жизнь остановилась. Вот так люди когда-то стрелялись или сходили с ума прямо за рулеточным столом. Вадим разрыдался бы, если бы мог. Он смотрел прямо перед собой в пространство, затем подошел к стойке бара и на последние деньги купил пачку сигарет, хотя уже очень давно не курил. Сигарета немного успокоила. Вадим трезво обдумал сложившуюся ситуацию и понял — выхода нет. Никакого. Завтра срок истекает. Денег в клубе, конечно, не дадут. Этот английский дьявол рассчитал все правильно — Вадим не вернет денег в срок. Снова накатила волна отчаяния. Зачем он только согласился на это! Но тогда бы Челентаныч заткнул его в запас. А может быть, надо было поговорить начистоту с тренером? В любом случае теперь уже поздно. Вадим посмотрел на столпившихся у столов игроков, на двух сытых милиционеров, дежуривших у дверей, на безобразно раскрашенную девицу с деревянными от лака кудрями… Как все они спокойны… Им нет дела ни до него, ни до мистера Уолша, ни до «Женщины с петухом». Вадиму казалось, что такого несчастья, как с ним, не случалось ни с кем и никогда, хотя на самом деле и милиционеры у входа, и девица за стойкой, и бесстрастные крупье привыкли к разным сценам — и к безудержной радости, и к безудержному отчаянию. Вадим посмотрел на девушку-крупье, ту самую высокую брюнетку, которую приглашал выпить. Теперь будет не на что пить, милая, мысленно сказал он ей, и его губы сами собой скривились в горькой усмешке. Девушка бросила на него быстрый взгляд и снова опустила глаза. Вадим был даже не уверен, смотрела ли она на него или ему только показалось. Крупье были больше похожи на ожившие очень совершенные автоматы, чем на людей, и от них невозможно было ожидать ничего человеческого. Почудилось? Может быть, он уже начал сходить с ума от горя. Вадим загасил сигарету и подошел к столу. Девушка ловкими движениями красивых рук с длинными тонкими пальцами двигала фишки по зеленому сукну. Собравшиеся делали новые ставки. Ставок было много. Подошел Гришка. — Ну чего, Ворон, киснешь, давай ставь, испытай судьбу! — Уже испытал, — мрачно ответил Вадим. — Ничего не осталось. — Не вешай нос, фарт дело такое, его за хвост хватать надо, вот тебе десятка, завтра отдашь. А может, и сегодня. — Если будет чем, — буркнул Вадим. Играть не хотелось. — Да ставь ты! — Гришка, кажется, уже успел выпить. Вадим бросил мученический взгляд на него, потом на поле, а потом на холодную черноволосую красотку, как будто хотел ей пожаловаться. И снова, как ему показалось, она бросила на него быстрый взгляд. — А, черт с ним! — сказал Вадим. — Судьба индейка, а жизнь копейка. Он небрежно бросил фишку на цифровое поле, но успел заметить, что это оказалась красная дюжина. — Двенадцать красное, — ледяным голосом объявила красотка крупье и подвинула Вадиму несколько разноцветных фишек. Вместо десяти долларов у него вдруг стало триста шестьдесят. — Эй, Процент, забери свою десятку, а то вдруг потом будет нечем отдавать, — пробормотал Вадим и теперь уже сам бросил молниеносный взгляд на крупье. Собравшиеся делали ставки, а она вдруг снова быстро взглянула на него, а затем посмотрела на расчерченный стол. Вадим был готов поклясться, что она указывала ему туда, где стояла цифра ноль, ЗЕРО. |
