Ну да, он собрался скормить три тысячи фунтов сахару двум худосочным поросятам, которые могли бы утонуть в одной бочке, и еще собрался произвести кварту скипидара. Но где же он делал этот скипидар? Все работало так, как нужно было дяде Сагамору. Где-то еще он делал самогон.

Как ему это удавалось? Я знал только, что он способен выгнать кварту самогона в пустыне из трех изюминок и с одной чашкой — вы и вспомнить не успеете, что две изюминки были ваши, да и чашка что-то знакомая.

Шериф хотел было перекрыть шоссе, но Бугер убедил его не привлекать для этого дополнительных сил. И потом, гнать любопытных было плохо из политических соображений. Пускай лучше сами обследуют аппарат и убедятся, что никак невозможно приготовить самогон из свиного пойла.

В конце концов они пустили сюда репортеров и фотографов, да еще и телевизионную бригаду. Везде засверкали фотовспышки, заработали осветительные приборы. Репортеры брали интервью у всех и каждого и наседали на шерифа: отчего он так чертовски уверен, что самогон производится, хотя видно же, что здесь это невозможно.

— Чтобы понять это, надо быть местным жителем, хорошо знакомым с историей и традициями этих мест, — отвечал шериф. — А точнее, с Сагамором Нунаном. Вот выйдите к этой толпе и предложите любому пари, что Сагамор Нунан не сможет затолкать вам в ухо сахару с зерном и вытащить из вашей шляпы виски. И если кто согласится, то я… — Тут он помялся и сказал: — То я куплю вам новую шляпу. И поставлю выпивку.

Папаша с дядей Сагамором, разумеется, не обращали внимания на все это. Они по-прежнему занимались скипидаром и техникой — опять разводили огонь, и никакого истечения жидкости не было, и опять гасили огонь водой. Трудно было сказать, что хуже — дым или пар от всего этого процесса.

Они собирались зажечь огонь в третий раз, как папаша сказал:

— Черт подери, чую запах скипидара!

— И я тоже, — подтвердил дядя Сагамор.

Они опять стали все осматривать. И тут папаша воскликнул: |

— Да вот же! В конденсаторе! — Зачерпнув жидкости, он при нюхался: — Ха! Он попадает в воду! Вот почему он не выходит с того конца.

И тут я вспомнил и сказал:

— Слушайте, у вас шесть трубок входит, а только пять выходит снизу. Одну вы потеряли.

Все принялись считать. Дядя Сагамор сказал:

— Как же так вышло, Сэм?

— Ей-богу, не знаю. Сейчас мы ее найдем.

Папаша стал отвинчивать трубу, идущую от источника, — хлынула вода, все отпрянули, чтобы не вымокнуть. Явственно ощутился запах скипидара. И вдруг все стали выкрикивать:

— Виски! Господи, ну да!

Все стали мочить водой руки и принюхиваться: одним мерещился слабый запах виски, другим — скипидара, третьи не чувствовали ничего. Опять пошли споры-разговоры. Бугер разнимал, особо рьяных. Шериф, принюхавшись, объявил, что ничего не чувствует.

— Может, у вас простуда? — предположил кто-то.

— У него не простуда, а приятель, — крикнул кто-то из-за спины.

Шериф побагровел и выругался. Потом кто-то высказал предположение, что это пахнет остатками прокисшего корма, смытого водой.

— Сагамор Нунан! — взвыл шериф. — Откуда это тут взялось?

— Ну, шериф, похоже, кто-то занес это на подошвах, — ответил дядя Сагамор.

Стали осматривать топку.

— А кажись, видно, — произнес кто-то. — Маленький такой,

толстенький, в зеленом плаще и курит сигару.

— Это он! — встрял кто-то другой.