Воины из отделения Амигдия обратились к оружию, но поднятые остальными Злобными болтеры вынудили их замереть.

— Амигдий был моим союзником, и я не хочу больше никого убивать, — честно сказал Лоркар. — Не заставляйте меня, братья.

Через несколько секунд напряженных колебаний Злобные из бывшего отделения Амигдия сложили оружие, и сержант кивнул им.

— Занять корабль, — приказал остальным Лоркар. Его решимость подернулась оттенком грусти при взгляде на безголовое тело Амигдия, простершееся у верхнего края рампы.

Все остальное прошло куда проще.

Вакул, Бледок, Хеллокс и Регон не сопротивлялись. Как и отделение Амигдия, экипаж «Язвительного» хотел жить и подчинился приказам сержанта. Харкан принес из зала с мертвецами все сохранившиеся части проклятых доспехов, и остальные Злобные получили команду надеть их в качестве условия сохранения жизни.

Лоркара поразило, что все охотно выполнили приказ. Он задумался, насколько низко пали Злобные Десантники до этого, чтобы принять подобную судьбу.

Сержант говорил себе, что воины поступили так из верности и ошибочного мнения, что, разделив тяжесть проклятия с товарищами, они ослабят его и вместе сумеют одолеть.

На самом деле, это лишь ухудшило положение.

Им некуда было бежать, и Лоркар не собирался отправляться в Око, как поступали многие падшие отступники. Он был не этой масти, он оставался верным, только… запятнанным. Оставался лишь один путь.

«Чистилище».

Капитан Виньяр восседал на троне в одном из множества торжественных залов своего корабля. На стенах висели пышные знамена, углы скрывались в тенях, а на свету возвышались стеллажи с трофеями ордена, лучшие места среди которых занимали головы сраженных врагов. Это напоминало о беспримесной воинственности Злобных Десантников и многочисленных победах в их бесконечном крестовом походе.

Виньяр не надел шлем, оставляя открытой уродливую голову с наполовину обритым черепом и массивной челюстью. Однако же, он облачился в пышный полный доспех, надел плащ, украшенный геральдическим узором горностаевого меха, и все оружие капитана было при нем. На коленях покоился цепной меч, болтер лежал под рукой возле трона, а частично отключенный силовой кулак опирался на один из подлокотников. В ореоле света у подножия невысокой лестницы, ведущей к престолу Виньяра, ждал приговора один из его воинов.

Сержант Лоркар.

Он стоял на коленях, со склоненной головой — как и все, кто являлся в тронный зал — и безоружный.

— Мне следует убить тебя, — произнес Виньяр, и звуки низкого голоса отдались эхом в громадном зале. Глаза капитана излучали почти ощутимую безжалостность.

Лоркар поднял взгляд, в котором ничего нельзя было прочесть. Он принял бы любое наказание.

Подавшись вперед, Виньяр улыбнулся.

— Но ты ещё можешь принести пользу, Лоркар. Боюсь только, что Кастор не принимает к себе отступников.

Лоркар ощетинился, услышав издевку. Он сжал кулаки, и тут же в тенях у стен зашевелились двадцать Злобных Десантников с наведенными на него болтерами, готовые открыть огонь.

— Моему капитану стоит лишь приказать, — ответил Лоркар, вновь склоняя голову.

И Виньяр рассказал, что требовалось от сержанта.

Слушая капитана, Лоркар поначалу даже подумывал отказаться, но затем план пришелся ему по душе. Или, может быть, идея понравилась созданию, обитавшему в доспехе. Сержант точно не знал, но значение имела только его готовность исполнить приказ.

Поэтому Лоркар поклонился, и Виньяр велел ему подняться с колен.

— Мне понадобятся люди, которым я могу доверять… — произнес сержант, с бурлившей ненавистью взирая на своего повелителя. Все чувства Лоркара, отныне и впредь, будут замешаны на гневе и желчи.