«Но они нападут!» — написала, едва ректор вновь освободил для меня пространство, сметя огненные буквы.

— Нет, — едва заметно улыбнулся лорд Эллохар. — Они никогда не нападут, и я объясню тебе почему. При схватке с человеческими магами, у отступников погибает лишь тело. То тело, что они с лёгкостью заменяют иными, и насколько я уже понял, там, куда возвращается их сущность запас тел у них практически неограниченный. В случае же столкновения с тёмными лордами, обладающими властью над пламенем, сгорает не только тело отступника, сжигается абсолютно и полностью его суть. А умирать, как ты понимаешь, не желает никто из Вечных. Так что нападать будут люди, прелесть моя, отступники собираются лишь руководить процессом.

Лорд Эллохар улыбнулся мне, после чего, уже совершенно без улыбки произнёс, обращаясь к лорду Гаэр-ашу:

— И всё же я рекомендовал бы вам отказаться от участия в Мёртвых играх. Некрос более чем защищенное место, это позволит вам выиграть время.

Несколько секунд ректор молчал, затем спокойно ответил:

— Мы не можем себе этого позволить.

Лорд Эллохар склонил голову, принимая его ответ, и холодно сообщил:

— Что ж, это ваше решение. Я приложу все усилия, чтобы предотвратить ожидаемое. Мои племянники в финальном бое будут участвовать дистанционно.

Тёмный поднялся, затем глянул на меня и с улыбкой произнёс:

— Береги себя, сокровище.

Ослепительно вспыхнуло синее пламя. Не такое как у ректора — гораздо более яркое, сине-голубого оттенка, а когда угасло, мы с Гаэр-ашем остались одни в кабинете. Я, и совершенно мрачный глава Некроса. Затянувшееся тягостное молчание на этот раз нарушить было некому… Пришлось мне:

«Что мы будем делать?» — мысленно спросила я.

Ректор продолжал молчать. Ещё несколько долгих, показавшихся мне вечностью минут. Затем взглянул на меня и произнёс вслух:

— Работать в команде.

Он поднялся, протянул ладонь к огню, пылавшему в камине, коснулся взметнувшегося языка пламени, и не оборачиваясь, произнес:

— Учитывая все исходные данные, я бы назвал ситуацию безвыходной, но в этой схватке у нас достаточно козырей, чтобы выиграть партию. И выиграть без потерь.

Он обернулся ко мне и спросил:

— Почему ты просила меня задержать лорда Эллохара?

И я ответила, глядя в тёмно-синие сейчас, слегка светящиеся глаза ректора:

«Потому что очень боюсь за Норта, Эдвина, Дана и Ташши. Очень. Потому что информация об убежище отступников в прошлом очень важна, ведь они… они не зря называют себя Вечными. Понимаете, ничто не вечно под сиянием солнца, ничто кроме прошлого. И я сочла, что для вас эта информация будет важной, и нужно сообщить её как можно скорее».

Лорд Гаэр-аш медленно подошёл ко мне, присел перед моим креслом, взял меня за руки и вновь взглянув в мои глаза, тихо сказал: — Проблема в том, что сказанное тобой — ломает к дохлым оркам всю ту систему мироздания, которая давно является сформированной и чёткой что у меня, что у лорда Эллохара. Четвёртый параметр — время. Его никто не брал в расчёт, понимаешь? Мы потратили свыше двух часов на формирование и обсуждение плана, который после сказанного тобой просто не имеет смысла. И сейчас, — он тяжело вздохнул, — нужно снова перепроверить риски. И…

Ректор оборвал себя на полуслове, молча поднёс мои ледяные пальцы к губам, нежно поцеловал и резко поднялся, отпустив меня.

Вернулся в свое кресло, сел и задал прямой вопрос:

— Ты знаешь, как они будут действовать?

Тяжело вздохнув, мысленно ответила:

«Я знаю, что группа, задачей которой является убийство Норта, Эдвина, Дана и Ташши, уже прибыла столицу.