Изменить размер шрифта - +
Каждый раз я его мыла и мазала кремом, который находила в аптечке. Я попыталась объяснить ей, что это плохо для него, но она, похоже, не слышала меня. Сэм нуждался в ней. У меня не получалось растрясти ее и поставить лицом перед фактом, что у нее есть маленький ребенок.

У Сэма была только я. Мне надо было тяжело трудиться, потому что я не могла тоже сломаться. Чем больше я думала о колледже, тем больше осознавала, что у меня не получилось бы туда пойти, потому что я не смогла бы уехать и оставить Сэма с Джессикой. Он бы не выжил. Школа у меня занимала последнее место. Детское питание и подгузники стоили целое состояние. Мысль о том, чтобы бросить школу и сдать GED тест, посещала мою голову несколько раз. В основном, по ночам, когда я приходила домой, находя плачущего и голодного Сэма и Джессику, кричащую на меня из своей комнаты, чтобы я что-нибудь с ним сделала. Моя жизнь катилась по спирали вниз и казалось, что чем больше я пытаюсь ее контролировать, тем хуже все становится.

Я проснулась на кухонном столе с пустой бутылкой в руке и рядом в колыбели лежал плачущий Сэм. Протерев глаза, я сфокусировалась, взглянула на часы и поняла, что проспала. Я подскочила, сунула ему другую бутылку и покормила его. Дважды я пыталась поднять с кровати Джессику, чтобы она помогла мне. В первый раз она кинула в меня подушку, а во второй сказала, что у нее болит голова. У меня получилось заставить себя одеться и собрать всю домашнюю работу, которую я разбросала по всему журнальному столику, когда всю ночь напролет возилась с Сэмом. Я поменяла подгузник Сэму, переодела его и, конечно же, как по команде, он быстро уснул. Но все равно, я была рада, что Сэм так много спит в течении дня, потому что в другом случае я бы беспокоилась о том, что же бы делала с ним Джессика. Я уже убедилась, что она заперлась в другой комнате, подальше от его плача.

Я пошла попрощаться с Джессикой и, похоже, она опять спала. Не было смысла будить ее. Я пошла к велосипеду и внезапно мир вокруг меня закружился. Я остановилась и прислонилась к дому, дождавшись, пока пройдет головокружение, и опять пошла к велосипеду. Мой желудок заурчал, как будто я съела что-то плохое. Болезнь не входила в мой список дел. У меня не было времени для этого. Мне надо было добраться до школы. Я съехала с дороги и направилась к знаку “Стоп”, когда по бокам от меня все начало расплываться. Я свернула на главную улицу и направилась к школе так быстро, как могла. Это ощущалось так, словно я ехала в туннеле, который уменьшался и мир становился тусклым. Когда в поле зрения оказалась школа, все потемнело.

Я очнулась от головной боли. У меня не получалось открыть глаза, так что я протянула руку и нащупала в волосах что-то теплое и влажное. Что-то откуда-то текло. Мои руки потяжелели и я не могла их контролировать. Я уронила их; глаза все еще не хотели открываться. Медленно я стала погружаться в темноту. Я была ей рада, потому что мне это напоминало мою темноту и мне хотелось почувствовать боль, чтобы забыться.

Я плыла сквозь свои воспоминания. Безболезненное путешествие. Улыбающееся мне лицо Джакса наполнило меня счастьем, а покалывание от его близости так хорошо чувствовалась. Я видела, как Джакс наклонился перед маленькой девочкой в продуктовом магазине и мое сердце затрепетало, вспомнив ее лицо, когда он поцеловал ее. Джакс склонился над своей первой гитарой, напевая “Разыскивается живым или мертвым”, что заставило меня засмеяться вслух, но я по какой-то причине не могла этого сделать. Потом Джакс, поющий для меня при луне и держащий меня в своих руках. Больше воспоминаний, которые я так сильно пыталась подавить, обрушились на меня, и мне хотелось смеяться, но я не могла заставить себя сделать это. Тяжелая пустота не давала возможности двигаться. Так что я лежала и наслаждалась воспоминаниями, не чувствуя боли. И, как в прошлый раз, пришла темнота и я окунулась в нее.

 

Музыка и голос, который я узнала, звали меня.

Быстрый переход