|
Пока информация пройдет по всем инстанциям, пока соответствующий приказ вернется до аэродромов.. Но в этом случае шанс все-таки есть. – Ну, а хрена ли тебе? – легкомысленно осведомился Ляхов, щелчком отправляя в пропасть окурок и тут же вновь закуривая. – Давай сматываться. Приедем на блокпост, доложим, поднимешь заставу в ружье, выставишь заслоны, и пусть господа командиры принимают решения. Мы что, священные рубежи Родины защищаем? Миротворцы и есть миротворцы. Надо ооновцам, пусть потом протест заявляют сопредельным правителям. Или америкосов в бой шлют. Они навоюют.. Майор испытал приступ раздражения, впрочем, тут же и прошедший. При чем тут доктор? Совершенно правильно рассуждает. Им что, господам миротворцам? Ну, прорвется банда на оперативный простор, убьет пару десятков человек, взорвет что-нибудь. И уйдет восвояси. Комиссар ООН протест заявит кому положено, иорданский или сирийский представитель на сессии Совбеза выразит сожаление по поводу недоразумения. На том и разойдутся. – Умный ты парень, Вадим, но не сейчас. – Они с доктором были практически ровесниками, но жизненный опыт Тарханова делал его в реальном времени чуть не вдвое старше. – Во-первых, я на службе, а моя служба здесь как раз и заключается в том, чтобы надежно прикрывать границу от проникновения нарушителей статус-кво. Независимо от целей и убеждений. Во-вторых, пропусти мы их сейчас, и потом мне же с моими ребятами и придется гоняться за ними по горам, а сколько это займет времени и сколько будет стоить крови – только бог знает. В Чечне после Хасаввюрта нахлебались. Ты молодой, не помнишь. Так что элементарная логика подсказывает.. – Понятно, – кивнул Ляхов. – Тогда все понятно. Государь император Петр Алексеевич еще когда говаривал: «Азардовать[1 - _Азардовать_ – проявлять излишний риск, куражиться (_устар_.).] не велю и не советую, а деньги брать и не служить – стыдно!» Быстрым и решительным шагом капитан пошел к своему «Уралу». Тарханов сплюнул себе под ноги. Жаль. Неужели так торопится доктор побыстрее отсюда смыться? Вроде на Вадима это не похоже. Майор взглянул на часы. Время пока есть, но мало. Положив планшет на колено, он быстро набросал короткое донесение на листке полевой книжки. Взревел мотор «Урала». Тарханов шагнул навстречу машине, плотно сжал зубы, сдерживая себя, чтобы не обматерить доктора. Вообще-то он в своем праве, и наличие тяжело раненного бойца, отданного под его попечение, обязывает его уезжать побыстрее, но по- человечески просто неприлично слишком уж спешить. Выслушай, что тебе собираются сказать, попрощайся с однополчанином.. Кроме записки, Сергей собирался передать комбригу полевую сумку, в которой, кроме карт, секретных должностных инструкций и копий приказов, хранились несколько писем от друзей и знакомых женщин, личные фотографии. «Все свое ношу с собой». Умирать майор, в принципе, не собирался, но на войне бывает всякое. Санитарный фургон вырулил на середину дороги, притормозил. Ляхов выглянул из боковой двери. – Держи-ка, командир, – он протянул Тарханову длинный, обтянутый потертой черной кожей ящик. – Осторожней, не урони, оптика. И вот еще.. – За ящиком последовал квадратный, весьма тяжелый чемоданчик, туго набитая санитарная сумка. Потом на щебенку спрыгнул и Ляхов. |
