— Мужчины очень смешны, — сказала она, — знаете, я действительно пришла сюда кое-что рассказать.

— Тогда говорите.

— Итак, вас не заинтересовало, где Джек достал эти сорок тысяч долларов?

— А вы знаете, где он их достал?

— У меня есть некоторые соображения. М-м-м, хорошо, — сказала она и приподняла стакан. — Знаете, мать осуждает мое пьянство. Она осуждает и моего друга, и мой язык, будь она проклята. Или вы уже знаете это?

— Где же, по-вашему, брат взял деньги? — спросил я. — Если допустить, что они были у него на самом деле.

— О, я думаю, они у него были, — сказала она. — Где же, по-вашему, он взял их?

— Сперва я подумал о наследстве, но кажется, это не…

— Нет, мой отец не оставил ему ни гроша. Мне тоже ничего. Все перешло к матери. — Она опустошила свой стакан и сказала: — Я бы не отказалась повторить.

Я взял стакан у нее из рук, она снова улыбнулась без всякой причины. Я наполнил стакан и принес ей.

— Спасибо, — поблагодарила она и, отхлебывая джин, спросила: — Что думает полиция о том, где брат взял деньги?

— Как вам известно, они не нашли никаких денег и никаких подтверждений о наличии сорока тысяч долларов.

— Хорошо, он дал этому фермеру четыре тысячи, правильно? — спросила она. — Во всяком случае, так сказала мать.

— Да, но нет необходимости…

— Что это за джин? Судя по вкусу, дорогой.

— Так и есть.

— Люблю дорогие вещи, — сказала она. — Так что думает полиция?

— Я не знаю, что они думают сейчас, — ответил я, — раньше они предполагали наркотики, но…

— Наркотики? — повторила она и рассмеялась. — Мой брат однажды застал меня за курением марихуаны и так отшлепал, что я неделю не могла сидеть. — Она, казалось, на мгновение задумалась, вспоминая тот случай. — Нет, наркотики, несомненно, отпадают. Кстати, а у вас ничего нет? Травки, я имею в виду?

— К сожалению, нет.

— Я бы привезла с собой, но я всегда боюсь возить ее в машине. Боюсь, что проеду на красный свет, а меня засадят в тюрьму за намерение продать наркотики, или как там у них это называется. Нет, Джек не так получил эти деньги… Они думают, что он был перевозчиком?

— Мы не вникали в это особенно глубоко.

— Отличный случай со смертельным исходом. Блестящая выдумка департамента мышиной полиции. Я вижу, Блум все расставил по местам, да? Каким способом во Флориде мог бы парень вроде Джека раздобыть сорок тысяч долларов? Наркотики. Ничего другого им и в голову не приходит. Но вы можете сказать своему другу Блуму, что мой брат не имел никаких дел с наркотиками. Никоим образом.

— Почему вы не скажете ему это сами? — спросил я. — В самом деле, если у вас есть какие-либо достоверные сведения о том, где ваш брат взял деньги…

— Мне не нравится разговаривать с полицейскими, и особенно не нравится разговаривать с детективом Блумом, — сказала она. — Он допрашивал меня и Джеки так, будто именно мы были убийцами или вроде того. Все, что мы делали, — это спали вместе, разве это преступление? Но Блум…

— Было совершено преступление. Вашего брата убили. Детектив Блум был…

— Детектив Блум испытывал от этого нездоровое наслаждение.

— Я очень сомневаюсь.

— Да? А зачем он хотел знать, где мы этим занимались, и в какое именно время, и все вплоть до того, что на мне было надето? Ваш друг — сексуальный маньяк.