Возле рояля стоял Рафаэль Харрисон и задумчиво разглядывал музицирующую Дейдре, но, заслышав стук дверей, повернулся и одарил нас с Амандой лучезарной улыбкой.

Я же, как и любая не чуждая прекрасному дева, залюбовалась. Графу безумно шел классический вечерний костюм. Черный, как его волосы, а рубашка по белизне соперничала с его зубами. Господи, мне тоже начали приходить на ум эти вульгарные сравнения? У-у-у!

Как ни странно, именно эта мысль меня и отрезвила, позволив подойти к графу без романтического тумана в голове. Ну, красивый! Ну и что?

– Мисс Риверс, счастлив вас приветствовать, – низкий баритон графа словно мягко обволакивал.

– Взаимно, граф, – я присела в реверансе. – Какая приятная неожиданность – встретить вас здесь…

Я краем глаза заметила, что Аманду чуть заметно перекосило от возмущения, и ощутила глубочайшее внутреннее удовлетворение. Так тебе и надо, пакостница!

Наверное, именно для того, чтобы добить морально заклятую подружку, я и взяла Харрисона под локоть, увлекая обратно к роялю и занимая беседой на музыкальную тему.

Пока я ворковала про огромный талант юной Дейдре и еще больший гений почившего композитора, разозленная Аманда удалилась.

– Да, она… необычная, – ворвался в мои думы голос графа.

– Кто? – недоуменно приподняла брови, малость потеряв нить беседы.

– Мисс Дейдре, – улыбнулся брюнет и кивнул на застывшую у окна девушку.

На какой-то миг я залюбовалась.

Дейдре была очень юна и напоминала голенастого жеребенка. Высокая, тонкая, с несоразмерно длинными конечностями и странными чертами лица, в которых, впрочем, виделось что-то дивно привлекательное.

Почему-то, глядя на эту девушку-подростка, я вспоминала легенды о волшебном народе и о фейри-подкидышах. Слишком уж не от мира сего она была.

Большие глаза, в свете ламп искрящиеся янтарем, вьющиеся золотые волосы, тонкая фигурка в несуразно-коротком подростковом платье.

– Очень необычная девочка, – озвучил мои же мысли Арундейл.

– Ходят слухи, что Хортоны ведут свой род от волшебного народа, – проговорила я, вкратце пересказывая смутные сплетни. – Аманда рассказывала, что в их семье из поколения в поколение передается история о том, как один из дини-ши встретил смертную девушку и полюбил ее настолько, что отказался от своего бессмертия.

– Если учесть, что магия в нашем мире и правда была, но ушла, а также то, что браки между волшебными существами и людьми и правда имели место быть.

– Да… всего сто лет прошло с ухода дивного народа, а в магию верится все меньше.

– А была ли она, эта магия? – философски протянул Рафаэль. – Мне кажется, даже в то время были лишь чудеса…

Я замолчала, и беседа сама собой свернула крылья, так и не успев расправить их во всю ширь.

А тем временем “необычная девочка” улыбнулась, присела в реверансе и нежным голосом проговорила:

– Дорогие гости, благодарю за внимание к моей игре. Право, мне очень приятно, – переждав аплодисменты и поток восхищений в свой адрес, она подняла ладонь и, дождавшись тишины, закончила. – А сейчас прошу меня простить…

Еще один реверанс, и она неспешно покинула комнату, аккуратно затворив за собой деревянную дверь, выкрашенную белой краской.

– У сестры в последнее время часто болит голова, – непринужденно рассмеялась Аманда. – А теперь прошу к столу! Ужин нас заждался!

В этот самый момент в зале появился еще один джентльмен.

– Эштон! Ты все же пришел! – радостно улыбнулась Аманда, чем родила во мне желание проредить ей прическу.