– Да я эту стерву… – Ящер сжал кулаки и все-таки не стал произносить вслух то, что он сделал бы со Смирновой. Возможно, просто еще не придумал. Но это явно касалось сворачивания шеи или чего-то подобного. – Нужно знать, чем она занята, чтобы успеть подготовиться! – рявкнул Ящер. – И вообще, пошевеливайтесь! Сколько мне еще тут париться?! Чай, не на курорте сижу!

Ящер не мог рассказать Зиновию Яковлевичу обо всех деталях своего нынешнего положения в камере. Не позволяла мужская гордость. Но Славик прекрасно понимал, что ничего хорошего от сокамерников в ближайшее время его не ждет. Можно подкупить сотрудников, но те, кто вместе с ним волею судьбы оказались на нарах, скорее будут выполнять указания человека с авторитетом (вполне определенным), Ивана Захаровича, какими бы деньгами их ни закидывал Славик. И лучше не закидывать. А сокамерники уже выполняют указания Сухорукова, потому что от кого же еще эти инструкции могли поступить? И сам Иван Захарович его предупреждал…

Пребывание в «Крестах» для Ящера становилось невыносимым. Требовалось что-то срочно предпринять, потому что, как прекрасно понимал Вячеслав Николаевич, в ближайшее время станет еще хуже.

Ребята тоже решили съездить. Гульнуть в северной столице – злачных мест там навалом, весна уже давно вступила в свои права, так что погреются после своих сибирских морозов, телок валютных трахнут – тех, которых в «Интердевочке» показывали.

К большому удивлению ребят, старшой, Вадим Дмитриевич, тоже захотел поехать. Ребятам, конечно, он не стал объяснять, почему, да и слишком высоко он стоит над ними, чтобы перед ними отчитываться. Ребята сами догадались: Вадим Дмитриевич не только в музей «Крестов» сходить хочет. Дела у него какие-то в Питере.

– Да вроде же у него партнер там был года три тому назад или, может, два, – вспомнил один из парней. – Потом они что-то не поделили. Брательник мне старший говорил.

Сейчас у брательника уже не уточнишь – парится брательник в одном из острогов, закрыли его на четыре года.

Ребята решили: понадобится – Вадим Дмитриевич сам скажет.

Сухоруков задумчиво уставился на экран телевизора, к которому был подключен видеомагнитофон. Они втроем только что просмотрели в записи очередную Юлькину передачу. На эфир не успели, как уже часто случалось в прошлом, поэтому подчиненные записали «Криминальную хронику» на видеомагнитофон. Правда, Юлькины передачи записывались и когда Иван Захарович смотрел их в указанное в программке время. Все Юлькины творения хранились в его архиве – и видеозаписи, и стопка выпусков еженедельника «Невские новости», где печатаются Юлькины статьи. Чтоб всегда под рукой имелись. А то многие события из тех, что освещает эта стерва, почему-то имеют продолжение. Так что нужно быть в курсе. И заранее готовиться.

– Смирнова его не снимала, – подал голос Виталя Лопоухий.

– Она, кажется, даже не знает о его существовании, – добавил Дима Кактус. – Сообщать?

Иван Захарович в задумчивости почесал щеку. Он думал, стоит ли возобновлять отношения с Вадимом Дмитриевичем или же не стоит? Партнер он был надежный, прибыль с совместно проведенных операций набегала крупная, но потом случилась та неприятность, объяснений которой Сухоруков не мог найти до сих пор.