— Кстати, — сказал Фрэнсис, — что там сотворила Демельза с кобылой Бодругана?

— Сотворила? — с опаской переспросил Росс.

— Да. Я повстречался с ним нынче утром, и он находился на вершине блаженства, потому что его любимая Шеба пошла на поправку. Я даже не знал, что лошадь больна. Он сказал, что это всё дело рук Демельзы. В смысле выздоровление, а не болезнь.

Бутылка оказалась в руках Росса.
— У Демельзы есть кое-какие умения обращаться с животными, — твердо сказал он. — Бодруган заходил к нам и жаждал получить ее совет.

— Что ж, теперь она пользуется его расположением. Бодруган мне все уши об этом прожужжал.

— А что было с лошадью? — поинтересовался Дуайт.

— Лучше спроси Демельзу, — ответил Росс. — Не сомневаюсь, она объяснит.

— Ссоры с Уор-Уорлегганами — весьма опасное дело, — вмешался мистер Чайновет. — Они оч-очень влиятельны. Дотянутся повсюду.

— Как вы красноречивы в последнее время, батюшка, — сказал Фрэнсис.

— Что?

— Позвольте снова наполнить ваш бокал, и тогда вы сможете спокойно уснуть.

— Они уже год пытаются купить долю в Уил-Лежер, — сказал Росс.

— Не сомневаюсь. Уорлегганы заинтересованы в любом приносящем доход предприятии, особенно в том, что принадлежит тебе.

— Уил-Лежер мне не принадлежит. Хотел бы я, чтобы принадлежала.

— Но ты крупнейший акционер. Ты сумел связать шахту со старыми выработками в Треворджи?

— Нет. Мы прекратили работы на несколько дождливых месяцев, но теперь начали снова. Не думаю, что остальные будут долго терпеть эти дополнительные расходы.

— Где-то там есть хорошая жила.

— Я знаю. Но в счетных книгах накапливаются выплаты по жалованию работникам.

— Ты помнишь, как мы вместе спускались к старым выработкам, Росс? Кажется, это было совсем недавно. В Треворджи и Уил-Грейс есть деньги. Я прямо-таки чуял их в тот день.

— Но прежде чем извлечь деньги, их придется вложить. Это главное требование горного дела.

— И медь, и олово опять поднялись в цене, — сказал Дуайт. Он взял в руки бутылку и позволил ей охладить пальцы. — Как думаете, есть какой-нибудь шанс вновь запустить Грамблер?

— Ни единого, — ответил Фрэнсис. — Ладно, допивайте уже свой бокал, вы выбились из ритма.
Он посмотрел на Росса, чье худое беспокойное лицо до сих пор не раскраснелось. 
— Ты знаком со старым Фредом Пендарвом? Он уже месяц как исследует мои земли. А Эллери ему помогает. Не думаю, что даже если Эллери доживет до восьмидесяти, из него выйдет путный фермер, он и морду коровы от хвоста не отличит. Но горное дело у него в крови, как терьер рожден для охоты, так что надеюсь, что они создадут работоспособное предприятие. В глубине души я такой же, как Эллери: медь у меня в крови, и если бы мне пришлось выбирать ремесло, я бы снова начал заниматься именно этим, вместо того чтобы пропалывать сорняки или тащить свиней на рынок.

Со стороны Джонатана Чайновета донесся храп, его голова откинулась на изголовье кресла.

— И в самом деле — тащить свиней на рынок.

Вернувшись из Америки, Росс решил, что у него с Фрэнсисом много поводов для ссор, но почти каждый раз, встречаясь с ним, сомневался, что ссора того стоит. Фрэнсис умел с ним поладить: его язвительный юмор заставлял позабыть о горечи и возможном предательстве. Вероятно, притяжение по-прежнему было взаимным, потому что Фрэнсис заметно оживился после появления Росса.

— Не хочу тебя расстраивать, — сказал Росс, — но любая дыра в земле стоит денег. Разве что ты сможешь забирать медь прямо с поверхности, как в Энглсее.

— У меня есть кое-какие деньги, — заявил Фрэнсис.