— Да, я тоже так полагаю, — согласилась Маша, — но контакты наладить будет сложновато. Меня считают «столичной штучкой» и не горят желанием со мной общаться.

— Кстати, Маша, а здесь есть какие-нибудь глухие, безлюдные места, где мог бы поселиться бомж?

— Сколько угодно. Вокруг поселка лесистые горы, в них можно построить шалаш или даже хижину. Но с другой стороны, здесь рядом пограничники, и они, наверное, каждый метр площади держат под контролем.

— Лично я обследовал бы все подозрительные места… — начал рассуждать. Илюша, но потом, спохватившись, добавил. — А тебе я делать таких вещей не советую. Ты же все-таки девчонка. Короче, Маш, не суй нос туда, где опасно. Слышишь? Ограничься опросом местных жителей. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Маша. — Ладно, Илья, жди звонков. Расследование началось.

— Договорились. Я все спокойненько проанализирую и если что-то придумаю, сразу с тобой свяжусь. Пока!

— Пока, Илья. Звони.

Маша чувствовала себя немного обиженной. Илюша считал ее «все-таки девчонкой», а ведь никто иной, как Маша Нестерова едва не угодила под колеса автомобиля, задерживая опасного преступника, и именно она приехала среди ночи в аэропорт, чтобы воспрепятствовать похищению маленькой девочки. Илья был теоретиком, ему ничего не стоило путем размышлений выйти на след злоумышленника, но «группой захвата» всегда оказывалась именно Маша. И вот теперь выяснилось, что Илюша считал ее обычной девчонкой!

Закрыв телефон и аккуратно положив его в карман курточки, Маша поднялась со скамейки. Работой с местными жителями можно было заняться и в школе, а воскресный день следовало посвятить осмотру территории, каким бы опасным делом это не оказалось.

Страничку маленького блокнотика занимал план окружающей местности, нарисованный по-взрослому твердой и уверенной рукой. Если бы этот листок попался бдительному пограничнику, он бы наверняка подумал, что это чертеж сделан рукой какого-нибудь шпиона, засланного в приграничную зону, но на самом деле рисунок принадлежал Маше. Прежде чем приступить к прочесыванию примыкавшей к пансионату территории, девочка вычертила его на бумаге, дабы лучше представлять, откуда ей следует начинать поиски.

Если стоять лицом к морю, по левую руку находился злополучный обрыв, с которого сорвался солдат, а по правую вдоль берега тянулся густой лес, где, как было известно Маше, находилась небольшая база отдыха какого-то института. За спиной, параллельно морю проходила дорога, а еще дальше начинались горы — сначала пологие и невысокие, а затем более крутые и отвесные. Девочка задумчиво вертела в руках план — скорее всего бродяга мог поселиться либо в чаще леса, либо где-то в горах за дорогой. Второй вариант казался менее вероятным, поскольку настоящие поросшие густым лесом горы, где мог бы скрываться бомж, начинались на значительном расстоянии от пансионата. Логичнее всего было начать поиски с прибрежного леса. Маша с мамой успели пару раз сходить в этом направлении, но до турбазы так и не добрались, а потом Ирина Владиславовна занялась своими чертежами и расчетами, перестав гулять с дочерью по окрестностям пансионата.

Вспомнив о том, как Илья говорил, что в первую очередь надо проверять самые вероятные версии, а только затем, отметя их переходить к всевозможной экзотике. Маша спустилась на пляж и прямо оттуда двинулась в сторону леса. Вскоре берег стал каменистым и неровным, а тропинка, по которой шла девочка, начала незаметно отклоняться в сторону от кромки прибоя. Тропа незаметно поднималась вверх, вползая на пологий склон горы, где и простирались буйные зеленые заросли. Не прошло и десяти минут, как Маша оказалась в необычном, совсем не похожем на подмосковный, лесу. Здесь росли могучие дубы и грабы, обвитые диким виноградом и какими-то лианами, а стоило только сойти с тропинки, ноги начинали цеплять колючие плети ежевики.