Нимрод закурил большую сигару. Он прекрасно понял, о чем думает племянница.

— Запали мою лампу! — воскликнул он. — Разумеется, ты будешь участвовать в чемпионате, Филиппа. Кто, если не ты — с твоим мастерством и способностями?! Чтоб меня в бутылку упекли! Не смей даже думать о том, чтобы отсидеться дома! Об этом не может быть и речи. Совершенно джиннеприемлемо. — Он выдул огромное облако дыма в форме восклицательного знака. — Уж прости, что я так разволновался.

Филиппа пожала плечами и решительно сменила тему разговора.

— Я вижу, ты по-прежнему обожаешь длинные толстые сигары? — сказала она.

— Не увиливай. Ты подала заявку на участие в чемпионате по джиннчёту или нет?

— Нет, дядя. И, честно говоря, я не уверена, что хочу играть.

— Что ж, тебе решать. — Нимрод на мгновение задумался. — О, пойдем-ка, я познакомлю тебя с твоей ровесницей, Лилит де Гуль. Занятная семейка эти де Гули. Они из клана злых джинн, но пытаются убедить всех, что они добрые. Или, по крайней мере, не такие злые, как принято считать. Именно это и привело сюда Лилит и ее мать, Мими. — Нимрод снисходительно улыбнулся. — Кто знает? Возможно, леопард действительно способен свести со шкуры пятна, а горбатый — выпрямить спину.

На Мими де Гуль было меховое манто и большие серьги. В руке она держала дорогущую кожаную сумочку, похожую на гигантский висячий замок. Она беседовала с Фрэнком Водьяным и зевала в голос, даже не скрывала, что ей безумно скучно.

Филиппа посмотрела на Мими де Гуль и вздрогнула. Было в ней что-то, что девочке совсем не понравилось. Нечто большее, чем то, о чем говорил Нимрод. Тут Мими взглянула на нее в упор, и Филиппа почувствовала, как в ней поднимается волна самой настоящей ненависти, настолько сильной, что она даже отшатнулась.

— Мими, — любезно произнес Нимрод, — неплохая презентация, верно?

— Отменная, — процедила госпожа де Гуль, почти не открывая рта. — Я не пропустила бы ее ни за какие блага мира.

Филиппа видела, что говорит она совершенно неискренне. А еще девочка заметила, что губы госпожи де Гуль точно надуты велосипедным насосом, а нос — вылепленный лучшим пластическим хирургом и безупречный сам по себе — явно мал для ее лица, отчего голова ее казалась похожей на голый череп.

— А это, должно быть, ваша прелестная дочь Лилит? — произнес Нимрод.

Лилит де Гуль была точной копией Мими де Гуль, вплоть до мехового манто и сумочки. Это сходство Филиппу нисколько не обрадовало. Она подумала, что Лилит похожа на мать, как собака на свою хозяйку (или как хозяйка на собаку, такое часто бывает).

— Лилит, познакомься с моей племянницей, Филиппой Гонт, — сказал Нимрод.

— Привет, — сказала Филиппа.

Лилит едва улыбнулась Филиппе — надменно, даже саркастически — и продолжила жевать жвачку.

— Лилит — действующая чемпионка по джиннчету среди джинниоров, — добавил Нимрод.

— Верно-верно, — оживилась госпожа де Гуль. — И в этом году она снова выиграет чемпионат. Вот увидите.

— Лилит, — сказал Нимрод, — может, ты попробуешь убедить Филиппу, чтобы она подала заявку на участие? А то она никак не решится, я уверен, что пара-тройка ободряющих слов от тебя сыграют свою роль.