— Тогда примите угольку — и вперед. Проще простого.

Джинн принимают угольные таблетки в любом маленьком помещении, а главное — в лампе или в бутылке, чтобы справиться с приступами боязни закрытого пространства.

— Все понятно, Бакс, — сказал Джон. — Кстати, зимой у нас сауна ближе к вечеру включается автоматически, чтобы папа мог пойти туда сразу приедет с работы.

— Ты хочешь сказать, что там уже жарко? — спросил Дыббакс.

Джон взглянул на часы:

— Думаю, да.

— Так чего ж мы ждем? — воскликнул Дыббакс. — Одолжи мне плавки, и айда!

Они переоделись, проглотили угольные таблетки и отправились в подвал.

Сауна мистера Гонта походила на бревенчатую избушку. Внутри по периметру стояли лавки, а в середине возвышалась печь, на которой лежали раскаленные камни. Судя по висевшему на стене градуснику, температура была почти сто градусов по Цельсию — вдвое жарче, чем в любой пустыне, которую довелось посетить близнецам. Не пробыв в сауне и нескольких минут и едва начав потеть, они уже почувствовали, что к ним возвращается джинн-сила. Джон сперва ощутил, как зарождается внутри особый жар, как проясняется голова, точно он выздоровел после сильной простуды. А Филиппе показалось, что она просто очнулась от долгого освежающего сна.

Когда близнецы были с дядей Нимродом в Египте и учились азам джинн-мастерства, он немало беседовал с ними о главенстве духа над материальным миром. За последние несколько месяцев они, конечно, утратили некоторые навыки, но вскоре Джон смог использовать вновь обретенную силу, чтобы сотворить себе два диска, которые он безуспешно искал уже несколько недель, а Филиппа создала для себя толстый махровый халат, в который она намеревалась облачиться, выйдя из сауны. Оба эти «творения» были сущей ерундой, и просить у мамы разрешения на то, чтоб их сделать, казалось смешным.

— Надо подарить что-нибудь Баксу, — сказал Джон сестре. — Он нам так помог!

— Вообще-то есть одна игра, компьютерная, которую я был бы не прочь получить, — кивнул Дыббакс. — Если вам не жалко… — Он назвал игру, но Джон знал о ней только понаслышке. Поэтому сам он ее сотворить никак не мог, тем более в одиночку — силы бы не хватило. — А давайте возьмемся за руки, и я сотворю себе игру с помощью вашей силы?

— Неплохая идея, — согласилась Филиппа. — Мы так уже делали, помнишь, Джон, в Каире? С господином Ракшасом. Чтоб сотворить тот розовый «феррари».

— Да уж, разве такое забудешь!

Джон взял за руку сестру и Дыббакса.

Сначала у них ничего не вышло. Во всяком случае, ничего не появилось. Филиппу это несколько удивило, потому что какое-то количество силы она точно израсходовала — уж это-то ощущение трудно с чем-то спутать. Но со второго захода Дыббакс получил вожделенную игру. Он благодарил их так горячо, что Филиппа быстро забыла о первой неудачной попытке.

Вскоре миссис Сахерторт увела Дыббакса домой. Джон остался один в комнате и продолжил экспериментировать со своей джинн-силой. И обнаружил, что у него даже получается ввинчиваться в лампу или бутылку, а потом появляться оттуда вновь. После отцовской сауны джинн-силы хватало часа на три. И тут ему пришла в голову мысль, как они с Филиппой могли бы помочь миссис Трамп. Выслушав план брата, Филиппа с сомнением вздернула бровь.

— Не знаю, Джон, — сказал она. — Я не уверена, что это получится.

— Это не опасно, — настаивал Джон. — Мы ее только попугаем. Всего-навсего.