— Хм, на первый взгляд, если не считать варварского обхождения, монеты стоят моего интереса… так, придётся вам немного ещё подождать, — с этими словами он достал из стола несколько предметов: пинцет, кронштейн с зажимом, полочкой и дюжиной передвигающихся увеличительных стёкол, дощечку, обтянутую зелёным бархатом.

Проверка затянулась на два с лишним часа, во время которых я чуть не умер от скуки, стараясь ничем не выдать своё состояние.

— Что ж, Виктор, вот вам моё решение — я беру ваши монеты, все до единой беру. Разумеется, в связи с их состоянием, — тут он сильно поморщился, великолепно играя лицом и голосом, тяжело вздохнул, — цена несколько упадёт. Я предлагаю один миллион пятьсот тысяч российских рублей.

В ответ я поморщился. Конечно, я новичок на этом рынке и практически не разбираюсь в этой кухне и могу ориентироваться только по интернетовским записям, но я же чувствую, что собеседник серьёзно надувает меня.

— Глеб Сергеевич, давайте вы предложите цену более честную, — покачал я головою. — Я же знаю, что состояние монет хорошее, м-м-м, учитывая их возраст. Сейчас вы предлагаете мне минимальную цену. Я же хочу получить максимум возможного, при этом предлагаю ещё столько же точно таких же монет, это раз…

Я взял паузу, сложил ладони на груди, скрестив пальцы, и опустил взгляд на подбородок мужчины. Тот скоро не вытерпел:

— А что под пунктом два?

— Я вам покажу одну монету, которая вам очень понравится. Возможно, даже в руках не держали, а лишь видели или даже только слышали про неё.

— Что же это за монета такая редкая? — слегка улыбнулся он.

— Вот и узнаете заодно.

— Виктор, в нумизматику я окунулся ещё мальчишкой, вы не представляете, какие монеты я держал в руках.

— Золотая пятирублёвка намного постарше монет, которые лежал перед вами на бархате, — подняв глаза к потолку и придав равнодушия голосу. — На век постарше, практически. Интересует?

— Миллион пятьсот пятьдесят? Очень хорошая цена для такого новичка, как вы. Виктор. В самом деле, мы же не на базаре, молодой человек, если что-то не устраивает — дверь вон там.

Я поднялся со стула и протянул руку с раскрытой вверх ладонью. Намёк нумизмат понял сразу, сложил монеты в «колбаски» и придвинул их ко мне. Сграбастав их со стола, я положил в сумочку и повернулся спиной к собеседнику. Возле двери, когда щёлкнул замок, я негромко произнёс:

— На той монете, кстати, орлов и профилей нет, зато полно надписей. И я уверен, что это не брак. До свидания, Глеб Сергеевич.

— Подождите, Виктор, дайте подумать… значит, монета восемнадцатого века и без императорского профиля да ещё и без орла? Хм… а что вы скажете насчёт суммы в один миллион семьсот тысяч рублей? На большее моё любопытство не рассчитано, проще будет умереть от грудной жабы.

— Я согласен, Глеб Сергеевич, — я отпустил дверную ручку, вернулся обратно к столу и протянул руку. — По рукам!

— По рукам, — с небольшой заминкой, нумизмат ответил на рукопожатие и, не отпуская моей ладони, добавил. — Показывайте, Виктор.

Я свободной рукой забрался под ветровку в карман рубашки и вытащил небольшую плоскую коробочку в половину спичечного коробка из непрозрачного пластика.