Когда Джорджия вернулась в отель, она нашла у себя записку от дяди, приглашавшего ее совершить совместную инспекцию отеля. Похоже, дядя действительно собирался произвести некоторую реконструкцию, подумала Джорджия. И когда она пришла к нему в офис, он подтвердил такое свое решение.

— Я был как во сне, Джорджи, — признался он, снимая очки и устало потирая глаза. — Все пустил на самотек. Понадобился ваш с Линком приезд, чтобы встряхнуть меня. — Он опять надел очки.

— Что такое сказал тебе Линк? — испуганно спросила Джорджия.

— Ничего, но у него острый взгляд. Думаю, ему наш отель показался довольно обшарпанным после того, к чему он привык.

— Линк прекрасно понимает твое положение, дядя Роберт. Могу это с уверенностью сказать за него. Сердечный приступ у его отца и последовавшая затем операция заставили Линка очень переживать. Так что ситуация довольно похожая.

— Да, я слышал. У Сэма Робартса репутация крутого парня. Начал с нуля, удачно женился. Но я тебе уже рассказывал. Кстати, как вы поныряли?

— Прекрасно! — ответила она небрежно, хотя это потребовало от нее некоторого усилия. — Удалось даже встретить тигровую акулу.

— Джорджи!

— Ничего страшного, хотя мы слегка испугались. Но акула испугалась еще больше нас.

— Хорошо, что здешние воды кишат рыбой. Но не хотелось бы, чтобы ставилась под сомнение стопроцентная безопасность нашего курорта. А что ты думаешь о Линке? — Роберт Мобрей взглянул на племянницу поверх очков.

— Сказать по правде… — Джорджия взяла в руки папье-маше, потом положила его обратно, — мне он нравится. Не знаю, насколько это умно с моей стороны, но это так.

— А ты ему нравишься?

— Может быть. Но из этого все равно ничего не выйдет.

— Почему?

— Потому что я слишком хорошо знаю, что значит жить с властным мужчиной.

Роберт Мобрей вздохнул.

— Ты не права. Твой отец — сильная личность, но у него совершенно отсутствует чувство юмора, к тому же, он привык командовать. Не хочу обидеть тебя, Джорджи, я знаю, ты даже по-своему любишь его, но ведь он разбил жизнь моей сестре. У нее, по сути, и нет жизни. Нельзя назвать жизнью постоянное беганье по этим художественным галереям. Она даже сюда не могла приехать, если он был против.

— Но тут мы ничего не можем поделать, — сказала Джорджия. — Мама сама выбрала себе такую жизнь. Что до меня… Папа не отказывал мне ни в чем. В материальном смысле. Единственное, что он никак не хотел мне давать, — это независимость.

— Но все же ты ее добилась.

— Не без труда. — Джорджия старалась сохранить спокойствие. — Больше всего меня огорчало то, что мама никогда не принимала мою сторону.

— У нее были свои проблемы. Она вышла замуж слишком молодой, — грустно сказал Роберт Мобрей. — Досон смог вылепить из нее такую женщину, какую и хотел. Полностью покорную и без собственного мнения.

— Давай закроем тему, — попросила Джорджия. — От этих разговоров у меня поднимается давление, да и у тебя тоже. Лучше приступим к осмотру. — Она встала.

— Начнем, пожалуй, с холла, — предложил дядя. — Мне кажется, там нужно побольше света.

К концу осмотра они договорились, что фирма «Интерьеры Джорджии Беннетт» возьмется за переделку отеля. Роберт Мобрей послал за бутылкой шампанского, и они отпраздновали сделку у него в офисе.