Она стояла у окна, скрестив руки на груди, чувствуя но всем теле слабость после жестокой рвоты. Какие бы пели Грейсмер ни преследовал, планы его она разрушила. И это главное. Из одного ее, даже добровольного, присутствия вместе с Грейсмером в таком месте большого скандала не сделаешь.

Джудит собиралась рассказать Маркусу все. Если он услышит это из ее уст, то будет предупрежден. А предупрежден — значит, вооружен. Мысль о том, чем она при этом рискует, заставила Джудит передернуться от ужаса.

Маркус уже скрылся из виду. Сейчас он поднимается по ступенькам прямо под ее окнами.

Стоя на верхней площадке лестницы, Джудит ждала, когда он войдет в холл. Как только Маркус открыл дверь, они ринулась вниз.

— Маркус, мне надо с тобой поговорить! Горечь и досада, казалось, сдавливали его со всех сторон. Маркус пристально посмотрел на жену. Она была бледна, заметно напряжена, но, насколько он мог судить, в полном порядке.

— Хорошо провела вечер? — без улыбки спросил он, передавая плащ и перчатки Грегсону, решив сделать вид, что ему ничего не известно.

Джудит покачала головой:

— Не могли бы мы пройти в библиотеку? Мне надо с тобой серьезно поговорить.

»Неужели Джудит хочет мне что-то сказать?» От надежды у него потеплело на сердце.

— Обязательно в библиотеку?

— Думаю, что да.

Услышать ее признание Маркусу хотелось сейчас больше всего на свете. Ничего еще прежде он так не желал в своей жизни. Старая змея недоверия вновь победно свернулась на прежнем месте, и изгнать эту змею способна только искренность жены. Но поскольку полностью Маркус в этом уверен не был, он на всякий случай решил продолжать игру.

— О, дорогая, — недоуменно улыбнулся он. — Разве этот разговор не может подождать до утра?

— Думаю, что нет.

— Хорошо.

Джудит пошла впереди. Свечи в библиотеке уже погасли, но огонь в камине еще горел. Она зажгла несколько свечей, пока Маркус подбрасывал в огонь поленья.

— Может быть, вначале слегка разогреться? Просто для страховки. — Он указал на графинчик па буфете.

— Пожалуй, да. Налей бокал портвейна и мне. Маркус наполнил два бокала, глядя, как Джудит, грея руки, наклонилась над огнем. Локоны ее при этом засияли золотом.

— Мне надо кое в чем признаться, — проговорила наконец она и побледнела еще сильнее. — Боюсь, что ты будешь очень и очень огорчен.

Она хочет сказать ему правду.

Пытаясь скрыть радость, он произнес ровным голосом:

— Итак, подготовила ты меня уже достаточно. Говори же. — Хорошо. — Она поставила бокал и обхватила руками себя за плечи. — Это связано с Грейсмером.

Она сделала паузу, но Маркус не проронил ни слова и, потягивая портвейн, ждал. Довольно спокойно Джудит рассказала ему, как играла с Грейсмером в пикет, какие были ставки и куда граф привел ее провести с ним вечер.

— Он замыслил организовать какой-то скандал с целью унизить тебя, сейчас я в этом почти уверена, — закончила она. — Я должна была тебе сказать… предупредить тебя. Я бы не перенесла, если бы ты услышал об этом от кого-то другого.

Джудит замолчала и принялась нервно теребить край юбки.

— Ты что же, сразу поняла, куда он тебя привел? — спокойно спросил Маркус, не сводя с нее глаз.

Джудит кивнула:

— Когда мы были детьми, то некоторое время нам приходилось жить в подобных заведениях, но это уже другая история.

— Ты мне обязательно когда-нибудь об этом расскажешь, — мягко улыбнулся он. — Но, насколько я понимаю, ты там пробыла недолго.