Сталкер проглотил следующую фразу. Он был удивлен, ошарашен, растерян. Только что ведь он сам думал о том, что «долг платежом красен». Но по рассказам знающих выходило, что для крысюков этот принцип — пустой звук...

Выходит, не для всех?

«Как же мы мало о них знаем!..» — опечалился он.

Послышался шорох, взвизг «молнии» — Крыся что-то доставала из рюкзачка.

—  Пить хочешь? — неожиданно для Востока спросила она. — У меня вода есть, а то после такой гонки в горле совсем пересохло!

Скрипнула, отвинчиваясь, жестяная крышечка, кажется стандартной армейской фляги, послышалось глухое бульканье в металлических недрах.

—  Спасибо, у меня тоже есть вода.

От мысли, что, не будь он сам таким запасливым, ему пришлось бы пить из одной с мутанткой фляги неизвестно какого качества воду, Востоку едва не поплохело, но он сердито одернул себя: еще неизвестно, как все обернется!

«Ну, если что — последуем примеру Лоуренса Аравийского! — усмехнулся про себя сталкер. — Кофе с бедуинами неизвестно из какой воды, из отродясь не мытых чашек... И будем уповать на скрытые резервы организма!»

Он тоже достал свою фляжку, сделал глоток, прополоскал рот. Сразу стало легче.

—  Отдохнул? — немного погодя спросила Крыся. — Пора идти.

Сталкер перекинул вперед автомат и включил подствольный фонарь. Луч высветил Крысю, которая вдруг пискнула и резко отвернулась, заслоняя ладонями лицо.

—  Не свети на меня! — вскрикнула она. — Больно...

—  Извини! — сталкер немедленно направил луч в пол. — Ты не переносишь света?

Он вспомнил, что еще в библиотеке девушка постоянно болезненно щурилась от луча его фонаря.

—  Скавены — дети подземелий, — помолчав, ответила крысишка. — Яркий свет нам неприятен.

—  А! Так вот почему ты тоже избегаешь солнца? — догадался Восток.

Крыся кивнула.

—  Я не хочу, чтобы оно выжгло мне глаза... Я слышала, раньше, когда все было по-другому, на солнце можно было смотреть, и даже долго лежать под его лучами... как это?.. Угорать?

—  Загорать, — машинально поправил сталкер. — То есть, делать свою кожу более темного оттенка.

—  Зачем?

—  Ну... считалось, что так ты красивее и здоровее выглядишь.

Крыся поежилась и опасливо покосилась наверх.

—  Нет уж... лучше так, как есть...

—  Да, — согласился Восток, с трудом отгоняя непрошеные воспоминания. — Сейчас, под ЭТИМ солнышком, лучше не загорать!

Крыся кивнула, и воцарилась пауза. А потом Восток вспомнил, что рассказывали сталкеры. И решил узнать правду, так сказать, из первых уст.

—  Скажи, — начал он, — а вот я слышал, что вы, скавены, приносите пленных людей в жертву солнцу. Привязываете Наверху к чему-нибудь и оставляете до восхода. Это... правда?

Крыся вздрогнула, втянула голову в плечи и зачем-то опасливо огляделась.

—  Не надо о них... — тревожно прошептала она.

—  О ком? — не понял Восток.

—  Об алтуфьевских... — голос крысишки дрогнул, да и сама она казалась не на шутку испуганной. — Это их обычай... Только... они не только людей приносят в жертву, но и своих соплеменников тоже... Кого в плен захватят или похитят... Натешатся вволю и... Не надо о них, не накликай!

Она снова зябко вздрогнула и обхватила себя руками за плечи, словно от холода.