|
Ему пришлось довольствоваться гитарой с ее своеобразным мягким голосом быть может, прежде всего это и определило необычайный характер его игры. Но одним этим нельзя объяснить лихорадочную легкость, с какою он импровизировал. И мелодии и слова его буйных фантазий (ибо часто он сопровождал свои музыкальные экспромты стихами) порождала, без сомнения, та напряженная душевная сосредоточенность, что обнаруживала себя, как я уже мельком упоминал, лишь в минуты крайнего возбуждения, до которого он подчас сам себя доводил. Одна его внезапно вылившаяся песнь сразу мне запомнилась. Быть может, слова ее оттого так явственно запечатлелись в моей памяти, что, пока он пел, в их потаенном смысле мне впервые приоткрылось, как ясно понимает Ашер, что высокий трон его разума шаток и непрочен. Песнь его называлась «Обитель привидений», и слова ее, может быть, не в точности, но приблизительно, были такие: Божьих ангелов обитель, Цвел в горах зеленый дол, Где Разум, края повелитель, Сияющий дворец возвел. И ничего прекрасней в мире Крылом своим Не осенял, плывя в эфире Над землею, серафим. Гордо реяло над башней Желтых флагов полотно (Выло то не в день вчерашний, А давным-давно). Если ветер, гость крылатый, Пролетал над валом вдруг, Сгадостные ароматы Он струил вокруг. Вечерами видел путник, Нвправляя к окнам взоры, Какр под мерный рокот лютни Мверно кружатся танцоры, Ммимо трона проносясь, И как порфирородный На танец смотрит с трона князь С улыбкой властной и холодной. А дверь!.. рубины, аметисты По золоту сплели узор И той же россыпью искристой Хвалебный развивался хор; И пробегали отголоски Во все концы долины, В немолчном славя переплеске И ум и гении властелина. Но духи зла, черны как ворон, Вошли в чертог - И свержен князь (с тех пор он Встречать зарю не мог). А прежнее великолепье Осталось для страны Преданием почившей в склепе Неповторимой старины. Бывает, странник зрит воочью, Как зажигается багрянец В окне и кто-то пляшет ночью Чуждый музыке дикий танец, И рой теней, глумливый рой, Из тусклой двери рвется зыбкой, Призрачной рекой... И слышен смех смех без улыбки. Помню, потом мы беседовали об этой балладе, и друг мой высказал мнение, о котором я здесь упоминаю не столько ради его новизны (те же мысли высказывали и другие люди) <Уотсон, доктор Пэрсивел, Спаланцани и в особенности епископ Лэндаф см. |
