Хуана, услышав последнюю фразу, снова залилась слезами, но уже и смеялась, и плакала одновременно.

Генри сморщился. Ему очень хотелось выразить свои эмоции радостно, но старый ковбой не мог позволить себе такой роскоши. Поэтому только буркнул:

— Давно пора. Чертов мальчишка влюблен в нее больше лет, чем я умею считать.

— Хочешь сказать, — изумленно уставился на него Маркус, — что это у них давно? Черт побери, почему же мне никто не сообщил?

— А нечего было говорить, — ответил Генри. — Я сказал, что Ченс любит ее. И не сказал только, что он всячески скрывал свою любовь.

У Маркуса начало кое-что проясняться.

— Хуана, а ты тоже об этом знала?

Та кивнула и разразилась тирадой по-испански. Остановившись на полуслове, она начала сначала:

— Он был для нее всем на свете! Где бы он ни появился, Дженни тут как тут. Она смеется, когда он счастлив, плачет, когда он печален. Я много раз предупреждала ее, говорила, что не следует на многое надеяться, когда у человека на душе тайны. Видимо, парень и сам понял это.

Маркус молча кивнул. Теперь ему стало ясно, насколько сильно его дочь любила этого человека.

— Да, теперь я осознал. Не следовало мне устраивать парады женихов, пытаясь найти того, кто бы понравился Дженни! Ее это совершенно не интересовало. — Он усмехнулся. — Я думал, что делаю лучше для нее. А ей, наверное, хотелось в это время меня придушить.

— Во всяком случае, не настолько, насколько того молодого Тернбулла, — заметил Генри.

Они взглянули друг на друга и вспомнили страх, охвативший их, когда конь чуть не затоптал до смерти Дженни и Ченса. А потом тот страх, который они пережили, опасаясь за жизнь Ченса.

Маркус нервно потер ладони.

— Ну ладно, все уже позади. Скоро они возвращаются домой. Я считаю, что пора начинать готовиться к свадьбе. Черт побери! Дженни будет самой прекрасной невестой! Я устрою такую свадьбу, которой еще не видел Техас! Хуана, тебе пора звонить по телефону. Узнай цены на продукты у поставщиков. Проверь, как работает церковь…

— Вы не думаете, что следует все-таки дождаться Дженни? — возразила она. — Как-никак это ее свадьба!

— Ты права, — вздохнул Маркус. — Но тем не менее все-таки позвони. Заранее узнать не помешает. Согласна?

Хуана и Генри переглянулись, одновременно покачали головами и прыснули со смеху. Маркус Тайлер, может, и начал лучше понимать собственную дочь, но в других вещах он оставался неизменен. Он по-прежнему хотел править бал.

Ченс вставил ключ, распахнул дверь номера и замер на пороге. Дженни стояла посередине кровати, полностью одетая, и, сжимая в высоко поднятой руке туфлю, готовилась нанести решительный удар. Лицо ее было белым как простыня, в округлившихся глазах застыл ужас.

— Дженни! Что с тобой?

Она, прикусив губу, молча показала перед собой.

— Что случилось, солнышко? Ничего не понимаю! — Он посмотрел в сторону платяного шкафа, на который она указывала.

— Будь внимателен! Вон там! Я Только что видела!

— Да что там? — Судя по выражению ее лица, в шкафу должен был скрываться по меньшей мере лев.

— Мышь! Она была в шкафу. Я полезла за туфлями, а она как на меня глянет! — Ее передернуло. Девушка нервно переступила с ноги на ногу. Ченс направился к шкафу. — Вон она! — взвизгнула Дженни, указывая на маленький серый комочек, выскользнувший из-под шкафа, как только Ченс немного его подвинул.

Он нагнулся, чтобы поймать мышку, и к счастью, потому что туфля Дженни просвистела над ухом и ударилась о дверь.