В любом спектакле или шоу участники должны активно действовать. Чтобы публике было на что посмотреть, иначе она постепенно вымрет от вывиха челюстей вследствие непрекращающейся зевоты. А я не буду ничего делать.

Сяду вот тут и буду сидеть до тех пор, пока вам не надоест тупо пялиться на мою неподвижную фигуру.

И я плюхнулся на диван, скрестил руки на груди, положил ногу на ногу и откинулся головой на мягкую спинку с видом человека, которому надо убить время в ожидании чего либо.

Долго ждать, однако, мне не пришлось. Через раскрытую дверь кабинета до меня донесся настойчивый звонок телефона.

Глава 11

Ха ха, внутренне ухмыльнулся я. Не понравилось мое бездействие, да? Забегали небось, как тараканы, засуетились… Кнопочки принялись разные нажимать да за веревочки дергать, чтобы привести в действие новые приманки!..

Только фиг им – я больше и пальцем не шевельну! Пусть допетрят, что не на того нарвались! Потому что я эти аттракционы в гробу видал!..

Хоть и не люблю я смотреть ящик, но иногда мне приходилось видеть отдельные эпизоды подобных те леигриш– Называются такие передачи то ли «Скрытая камера», то ли «Под стеклянным колпаком», уж не помню точно. А суть там примерно такая. Берется энное количество ничего не подозревающих граждан, ставят их в некие фантастические (и большей частью небезопасные для жизни и здоровья) условия, а потом любой может наблюдать, как бедолаги выпутываются из тухлятины, в которой очутились по милости организаторов.

Только в отличие от меня им предварительно объясняют, что от них требуется. А меня так и не удосужились проинструктировать. Если не считать, конечно, Тихона с его нотациями по поводу доставки пакета…

Стоп! Как же я забыл про этот проклятый конверт?

Ведь теперь, когда пошла такая заваруха, я могу делать все, что угодно. В том числе и вскрыть пакет. Вдруг в нем то и содержится нечто такое, что даст мне хотя бы какое то представление о том бардаке, в который я попал?

Не обращая внимания на непрекращающиеся телефонные звонки в глубине коридора, я торопливо достал конверт из сумки и надорвал его дрожащими от нетерпения руками.

Там был один единственный листок стандартного формата.

И, глядя на него, я испытал такое разочарование, какого не испытывал, наверное, с самого раннего детства, когда дядька Николай, приходя к нам с Ма в гости, дарил мне конфету «Мишка на Севере», которая на поверку оказывалась искусно свернутым в форме конфеты пустым фантиком.

Листок был девственно чистым.

На всякий случай я заглянул в конверт – там больше ничего не было, а затем повертел лист перед своим носом так, словно надеялся, что текст, который на нем должен быть, вот вот проявится, как это бывает в фильмах сказках. Тухло.

Лист выпал из моих пальцев и спланировал на пол. За ним последовал и конверт, смятый в комок.

Стараясь не обращать внимания на истошные вопли телефона, я откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. Вот, значит, как…

Если до этого у меня еще оставались какие то жалкие иллюзии насчет того, что я случайно попал в эту двадцатипятиэтажную мышеловку, то теперь сомнений быть не могло: меня заманили сюда сознательно, в соответствии с тщательно продуманным планом. Может быть, даже и при помощи гнуса Тихона. Не случайно же он так заорал, когда я стал ерепениться по поводу несуществующего адреса.

Да, он наверняка знал, куда меня отправляет.

Потому что он, проработавший в экспресс доставке не один десяток лет, не мог не заметить те белые нитки, которыми была шита вся история с пакетом.

Несуществующий адрес. Несуществующая фирма. Отсутствие обратного адреса на конверте…

Но если так, то я попал не просто в ловушку. Я угодил между зубьями шестерен огромной машины, могущество которой даже страшно представить.