И тут же, не в силах сдержаться, всё кучей и вывалила. Что она, оказывается, беременная, сначала у неё задержка случилась, несколько дней не знала что делать, так она переживала сильно, плакала круглосуточно, похудела даже немного, неужели не видно? А потом, после того, как Данил сделал ей предложение, всё, слава богу, разрешилось, и что теперь они заживут долго и счастливо и даже умрут в один день. Любовь до гроба – дураки оба.

Ухо заломило так, словно в нём тлеет фугасный заряд. У папы на войне случилась контузия.

Мама умирала мучительно долго.

Отец никогда не рассказывал ей об этом. Но она всё равно откуда-то знала.

Туки-туки-тук.

Туки-туки-тук.

Как там Тимофей Павлович говорил: люди – главные пожиратели наших жизней…

…Лидия Альбертовна достала из пачки последнюю сигарету, закурила… смяла пустую пачку, зачем-то отдала её Марине.

То, что произошло потом, имеет несколько версий.

Одни говорят, что с побледневшим лицом Лидия Альбертовна сразу отправилась в зал, куда после мирового тура вернули несчастного Ван

Гога, где достала из кармана рабочего халата склянку с сенильной кислотой и плеснула её содержимое с криком: "Так не доставайся ты никому" – прямо на шедевр.

Другие злые языки утверждали, что Лидия Альбертовна просто выплюнула на этот самый холст (или картон всё-таки?) всю горечь своих последних разочарований, потому желудочный сок или желчная кислота какая, попав на "Едоков картофеля", вступили с ними в сложную химическую реакцию, и картинка оказалась напрочь испорченной, со сквозной дырой, не поддающейся реставрации.

Иные примирительно рассказывали, что Лидия Альбертовна просто топнула перед картиной, да так, что штукатурка осыпалась. А потом схватила несчастное создание, буквально выдрала его из рамы и разорвала на мелкие кусочки.

Муся Борисовна, которую повысили в звании и вместо Лидии Анатольевны перевели в зал "Бубнового валета", рассказывала Ворошниной, что

Лидия Альбертовна разбежалась и со всей мочи врезалась в этюд головой.

– Пострадали обе, – злословила гнусавая старушка, многозначительно прищуриваясь: знать-то, входила к директрисе в доверие.

И только Надя-кришнаитка с блаженной улыбкой на блаженных устах ещё долго объясняла товарищам по отправлению религиозных культов, что

Лидия Альбертовна действительно разбежалась перед картиной, но не ударилась об неё головой, а плавно вошла внутрь художественной реальности.

Отчего композиция "Едоков" немного изменилась, и отныне (она сама это в реставрационной мастерской видела) в полутёмной комнате появилась ещё одна как будто не слишком прорисованная фигурка. На заднем плане.

И в которой якобы легко угадываются черты её бывшей коллеги по этажу.

Какая из этих версий наиболее верная, я не знаю, не мне судить.

Выбирайте сами.

Скажу только, что больше в галерее Лидию Альбертовну никто никогда не видел.

Впрочем, и вне стен этого достойного и душеподьёмного заведения тоже.

ТО, ОТКУДА ДЕТИ БЕРУТСЯ ()

Из серы и из серости.

Из лени.

Из пепла.

Из слюны.

Из плесени.

Из промокашки.

Из складок на поверхности.

Из складок в глубине сцены.

Из хозяйственной сумки.

Из пассажирского самолёта.

Изо рта (Таня сказала, но объяснить отказалась).

В тамбуре.