Он перебирал фотографию за фотографию, старательно рассматривая каждую. По ним можно было легко просмотреть всю жизнь семьи Жарковых. В начале снимков было много. Родители часто ездили отдыхать вместе с детьми, по выходным исправно устраивали им прогулки в парк, на пляж или увозили к бабушкам. Арт смотрел на себя маленького, на счастливые лица мамы и отца, и едва сдерживал накатившие эмоции. По мере того, как дети подрастали, фотографий становилось всё меньше, а лица родителей – всё серьёзнее. А начиная с того года, когда они начали заниматься отелем, который тогда был всего лишь плешивенькой гостиницей, они почти перестали мелькать на фото. Затем пропал и Виталик, и теперь на снимках маленький Тёма чаще всего был либо один, либо с редкими друзьями.

- Привет, - услышал он от двери и, обернувшись, наткнулся взглядом на стоящую рядом Алину. – Ты такой напряжённый… Фотки смотришь?

- Да вот, решил убраться здесь и завис с этими коробками, - протянул Арт, кивая на гору фотографий.

- А можно мне с тобой? – спросила девушка, и когда Тёма несмело кивнул, присела рядом и положила голову на плечо супруга. – А кто это? - спросила она, рассматривая тот снимок, что Тёма держал в руках. На нём были запечатлены двое мальчишек лет восьми и высокий нескладный подросток.

- Я, Виталик и Олег… Горышев, - ответил Тёма, с улыбкой. На лице Али отразилось явное удивление, поэтому он решил объяснить. – Наши родители общались, поэтому и нам приходилось. Да, Алиночка, мы с этим козлом знакомы большую часть жизни.

- Кстати о козлах, - она довольно усмехнулась и чмокнула Арта в щёку. – Красиво всё-таки он обломался с этими миллиардами. Может это научит его, что не стоит слепо доверять слухам.

- Вряд ли. Хотя… - Артём замолчал, вспоминая встречу с Горышевым в больнице. – Он тоже изменился. И пусть мы по-прежнему не очень то и ладим, но и я уверен, что он многого в жизни добьётся. Да и те полмиллиона, что он мне вручил, оказались очень кстати. Будем считать это платой за моральный ущерб.

Аля улыбнулась и достала из коробки ещё пачку фотографий. Судя по большому количеству групповых снимков – дело было в школьные годы Артёма.

- А вот это Сергей, - он указал на светловолосого парнишку, сидящего рядом с ним за партой. – Тот, с которым твоя Лизка встречалась. Как там она, кстати?

- Старательно делает вид, что ей всё равно, - сообщила Алина, с укором глядя на десятилетнего Серёжу. – Но я знаю, что эта его женитьба на деньгах стала для Лизы серьезным ударом. Знаешь, что он сказал ей в их последнюю встречу?! «Прости любимая, но я хочу жить в шоколаде, а с тобой максимум, что мне грозит, это бытовуха и сопливые спиногрызы», - девушка скривилась так, будто откусила кусочек лайма. – Тварь этот твой Серёжа.

- В этой жизни каждый делает свой выбор, - спокойно отозвался Арт. – Он всегда к баблу тянулся, и я ни капли не удивлён, что и выбор супруги он тоже сделал в пользу материального положения.

- Разве так можно? Он же сам обрекает себя на несчастливую жизнь! – продолжала возмущаться Аля.

- Всё зависит от того, что именно для него счастье, - Арт говорил тоном умудрённого опытом философа, хотя не так давно сам не имел об этом никакого понятия.

Почему-то именно в этот момент, глядя на взъерошенную Алину, он вдруг на секунду представил, что было бы с ним, если бы отец не начал свою «воспитательную игру» в психолога. Очень кстати, любопытные ручки девушки влезли во вторую коробку, где хранились фото из старшей школы и института. Она, как завороженная перебирала снимок за снимком, на каждом из которых узнавала Артёма. Вот только… здесь он был совсем другим. Не таким как сейчас, и уж точно не таким как не детских фотках. С глянцевой поверхности на неё смотрел насмешливый надменный и очень красивый парень, в чьих глазах была злая пустота.