Левченко его не слушал. Он совал Ефимову бумажку.
– Я вспомнил, что Танюха сказала про шапки. Мол, шапка другая была.
– Да-да, она тоже мне это говорила.
– Шапка на Новикове была явно не новая, а раз она не его, то я решил проверить, вдруг там ещё чьи-нибудь волосы остались.
– Юра, ты гений! Кожевников?
– Кожевников, – кивнул Левченко с чувством выполненного долга.
– Так, теперь появились основания для допроса, – Козырев поспешно надевал куртку, – выезжаем?
Ефимов кивнул.
– Дети, вы с Юрой. Юра, проследи, чтобы они поели. – подполковник дал очередные указания.
– Как всегда. На самом интересном месте – дети с Юрой.
Ефимов поцеловал дочь в макушку и вышел из кабинета вместе с Козыревым.
Глава 16
Кожевникова привезли в отделение через двадцать минут. Детей заранее отвели в столовую, чтобы не мешались под ногами.
Геннадий Викторович признался, что убил Новикова, показал, у кого купил водку, и даже вернул шапку убитого.
– Зачем? – спросил Козырев.
– Зачем убил? – неловко улыбаясь, уточнил вопрос задержанный.
– Зачем шапками менялись?
– Мы когда выпивали, Серёже так шапка понравилась. Завел шарманку отдай да отдай. Сказал, что ему зелёный цвет больше к лицу.
– А убил зачем? – спросил Ефимов.
– По-моему и так все понятно. Тебя бы спихнули с должности. Делом бы занялся Козырев. Место хорошее: он бы сюда перешел, а я к себе вернулся.
– Дурак, – сквозь зубы рыкнул Козырев.
– Да, план у тебя, конечно… Ты случайно в маразм не впал? – Ефимов что-то записывал на столе и говорил, не глядя на Кожевникова.
– Ты, начальник, – Кожевников усмехнулся, – за базаром следи. Думаешь, самый умный? Засадить за решетку все равно не получится.
– Почему же? – спросил Козырев.
– Дураки вы, – сказал Геннадий Викторович, – неужели я бы все выложил, не зная, что скоро сдохну?
В этот момент Кожевников с грохотом упал на пол.
– Я не понял, что это такое было, – Ефимов посмотрел на Козырева.
– Гад! Наверное, того же водки хапнул. Скорую вызывай!
Через три минуты примчалась скорая помощь. Лиза напряглась, услышав во дворе сирену.
– Зачем это? – спросила она.
– Выстрелов вроде не было… – сказал Костя.
– Может, дяде старому плохо стало, – Левченко попытался разрядить обстановку.
Дети тут же помчались в кабинет Ефимова. Кожевникова уже увезли в больницу. Козырев и Андрей Валерьевич стояли у раскрытого окна.
– Что случилось? – хором закричали трое.
– Отравился. Вряд ли откачают.
Козырев кинул в окно бычок, помолчал немного и сказал:
– Ладно, поеду я домой. Денек тот еще.
– Никита Геннадьевич, – подошла к нему Лиза, – примите мои соболезнования.
Девочка расплакалась и крепко-крепко обняла Козырева за талию. Она простила Новикова и ничего не стала рассказывать Козыреву о Белке. Лейтенант улыбнулся.
Ефимов пожал руку новому знакомому, Юра и Костя кивнули.
Лейтенант вышел из кабинета и понял, что пора и ему завести семью. Так крепко его ещё никто не обнимал.
Глава 17
На следующий день после школы Ефим с Костей пришли в полицию.
Ефимов сидел в своем кабинете хмурый, проверял какие-то бумаги. |