Поднявшись на ноги, Арик повернулся к нему.

– Ты даже не пытаешься помочь мне, – сказал он раздраженно.

– Да нет, напротив, – возразил Киран. – Я жду, что вы, как любящие супруги, договоритесь обо всем, и тогда мы сможем пуститься в путь этим же утром.

Не обратив внимания на его слова, Арик вновь повернулся к Гвинет:

– Черт возьми, женщина! Собирай свои вещи, или я сделаю это за тебя!

Этот самоуверенный болван полагает, что, засунув ее одежду в сумку, он заставит ее отправиться в неизвестное место? Арик и предположить не может, как сильно он заблуждается.

– Что ж, собирай, коли так, – отозвалась Гвинет. – Как только ты с этим покончишь, я отвезу вещи в Лондон. Надеюсь, мне удастся найти какого-нибудь джентльмена или рыцаря, который согласится помочь мне. – Это была пустая угроза, но Гвинет полагала, что она подействует на Арика.

Он окинул ее ледяным взором своих стальных глаз.

– Ни один лондонский хлыщ не прикоснется к тебе, не говоря уж о том, чтобы оказывать тебе какую-то там помощь, – процедил он сквозь зубы. – Ты дала мне брачные клятвы и пообещала повсюду следовать за мной. Или, может, ты уже позабыла о необходимости подчиняться мне?

Подчиняться? До чего же отвратительное слово! Хуже не придумаешь!

– Не думаешь же ты, что я сдержу клятву, данную под угрозой смерти, – вымолвила Гвинет.

– Под угрозой смерти? – послышался из угла удивленный голос Кирана. Он явно был шокирован словами Гвинет. Посмотрев на него, она увидела, что расслабленная поза уступила место напряженной стойке, а обычно приветливое выражение на лице сменилось мрачной гримасой. – Арик, да что, черт возьми…

– Потом, Киран, – перебил его Арик. – Потому что сейчас я намереваюсь объяснить Гвинет, что это не важно, при каких обстоятельствах она произнесла свои клятвы. Важно, что она это сделала. Свои клятвы я сдержу и буду ждать того же от нее.

Гвинет охватила ярость, отчего ее щеки залились краской. Да как он смеет разговаривать с ней таким тоном?! Как будто, выйдя за него замуж, она превратилась в его собственность! Он так обращается с ней, что она вот-вот заплачет! Если б он действительно заботился о ней, то этого бы не было.

– Да твое мужское достоинство сгниет и отвалится, прежде чем я уеду отсюда, так и не услышав правды! – бросила она гневно.

Киран снова расхохотался.

Арик стукнул по столу своим внушительным кулаком.

– Черт побери, я еще ни разу в жизни не имел несчастья встретить столь упрямую женщину! – взревел он.

– Скажи мне то, что я хочу знать, и ты сразу поймешь, какой сговорчивой и милой я могу быть. – С этими словами Гвинет наградила Арика фальшивой улыбкой.

– Ну да, эта твоя улыбочка как раз под стать твоей сговорчивости – такой же, как у упрямого осла, – парировал Арик.

Гвинет лишь рот разинула от злости. Ну и тип! Да он не больше чем… ну-у…

– Вот что я тебе скажу: уж лучше быть упрямым ослом, чем надутым индюком!

– Ах надутым индюком?! – переспросил Арик, задыхаясь от ярости. – Вовсе я не надутый, я просто…

– Дети мои, – заговорил из угла Киран, – остановитесь. Помолчите хотя бы минуту. Итак, Гвинет… – Он устремил на нее свой взор. – Ты должна понимать: если Арику необходимо ехать, ты должна сопровождать его, чтобы он хотя бы мог защитить тебя в случае необходимости, не говоря уже обо всем остальном. По всей стране бродят разбойники и прочая мразь. Они-то и ищут сладких невинных овечек вроде тебя.