Через пару минут женщина уже стояла напротив.

– Слушай, а не поможешь мне, – развернул к ней ноутбук экраном. – Вот эти сережки надо как нибудь красиво и оригинально упаковать.

– Ой, прелесть какая, – нацепила очки и принялась внимательно разглядывать серьги гвоздики из белого золота с красным рубинами по центру.

– Ну, есть какие нибудь идеи?

– Идеи есть, – довольно улыбнулась. – Это ведь для нее?

– Угу, – и тоже улыбнулся.

А Алиса отправилась в душ. Надо было срочно согреться и успокоиться. Ее трясло так, будто простояла на морозе часа три. Все, теперь зверь не остановится. И вся эта бредятина с шитьем, это лишь для его же самоуспокоения, хочет прикинуться благородным, мол, не просто так будет трахать, а за сто тридцать тысяч в месяц, плюс полный пансион и вроде как за дело. Надо бежать отсюда. Изыскивать любые способы и бежать, пусть придется начинать все с начала, пусть будет трудно, но она больше не позволит сделать из себя девочку для битья и постели.

После очень горячего душа, легла в кровать. Голова гудела. Даже к обеду не спустилась, просто не нашла в себе сил, правда, Галина тогда принесла еду в комнату.

– Скажите, а сегодня Игорь Владимирович весь день будет дома? – обратилась к горничной.

– Да, сегодня у него выходной. Один единственный. Трудится Игорь не покладая рук.

Игорем называет, значит, отношения между ними не совсем официальные.

– И чем занимается?

– Ой, я в подробности не вдавалась, – заюлила та, – что то с охранными системами. Вы это, сами у него спросите.

– Хорошо, спасибо.

– Приятного аппетита, – и поспешила уйти.

А Игорь в это время наблюдал за ней и вопросы слышал. Ждал, что спустится к обеду, но так и не дождался, в итоге поднялся в кабинет, где засел за мониторы. Подарок для барашки привезут к вечеру, будет интересно понаблюдать за ее реакцией. Вдруг раздался звук вызова по скайпу. О! Семенов! Это очень, очень хорошо.

– Здорова, – улыбнулся Игорь.

– Привет! Ну, что… пробил я твою Лаврову.

– И?

– И, кроме того, что она родом из Перми и не болеет туберкулезом, ничего сказать не могу. Удивительным образом, никакой информации. Медкарта из поликлиники пропала, остались кое какие данные в архивах, но там ни о чем. Была квартира, однушка. Однако после смерти матери квартиру она продала и была такова. А, ну да, в школе была отличницей, никаких нареканий.

– А мать от чего умерла? – аж расстроился.

– Рак желудка.

– Угу. И что же? Больше совсем ничего?

– По прежнему месту жительства больше ничего. Может и накопается еще информация, но это надо ехать на место.

– Когда она переехала в Москву?

– Год назад.

– Слушай, Семенов. Ну, не томи, а.

– Ладно, ладно. Здесь сняла жилье, три месяца назад открыла точку по ремонту одежды, до этого перебивалась заказами на Авито и Ярмарке Мастеров. Еще, кстати, тебе это будет интересно, посещает центр психологической помощи жертвам насилия.

– Блин, а с этого начать не мог? За что я тебе плачу вообще? Что за центр? – глаза его тотчас вспыхнули.

– «Лидия», адреса, пароли сейчас сброшу. Но, там меня благополучно послали, врачебная тайна.

– Ясно. Жду информацию.

– Добро.

И они разъединились.

Вот оно что. Волков откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову. Центр психологической помощи жертвам насилия. Картинка начинает прорисовываться. Значит, не просто шуганная, причина есть. И что то так противно стало, как то грязно. Нахрена полез к ней? Надо было прежде дождаться вестей.