– Привет, Алиса, – помахала ей рукой одна из трех девушек, что приезжали всегда за час до начала.

Скоро приедут еще четверо, и начнется занятие.

Но сегодня все было немного иначе. К их группе присоединилась новенькая, молодая женщина. На теле ее еще виднелись синяки, рука была загипсована. Бедняжка вела себя точно так же, как и каждая из здесь присутствующих в первые дни – в глазах царило отчаяние и неверие, смотрела она куда угодно, но только не на людей, лицо то и дело краснело от накатывающих слез, говорила совсем мало. Из рваного рассказа выяснилось, что ее вот уже год, как нещадно бьет муж, а в последнюю ссору, когда несчастная объявила о желании развестись, благоверный озверел и в порыве ярости сломал ей руку.

В итоге Алиса не стала рассказывать о неприятном клиенте, в следующий раз. А за полчаса до конца занятия на телефон поступило смс. Вера написала срочно приехать в мастерскую. И вот тут Алисе стало не по себе. Что могло случиться? Последний раз их всех дружно эвакуировали из за ложного звонка о заложенной бомбе. Теперь то что? В торговом центре была через час. Когда подошла к своему павильону, встретила вчерашнюю клиентку – молодую мамочку, а с ней стоял полицейский.

– Добрый день, – поздоровалась со всеми.

Вера же сидела на стуле с таким выражением лица, будто съела кислый лимон.

– Здравия желаю, – полицейский положил свою папку на стойку. – На вас поступила жалоба. Вот, – указал на клиентку, – гражданка утверждает, что вы ее ограбили.

– Ограбили? Мы? – совсем растерялась Алиса, затем зашла в павильон, поставила сумку на рабочий стол.

– Вот и я в недоумении, – всплеснула руками Вера.

– Так, а что у вас пропало? – Алиса обратилась к женщине.

– Не пропало, а вы у меня тиснули телефон! – сложила руки на груди. – Когда вчера снимали мерки. Это же надо, а с виду такие приличные. И у кого тиснули? У меня дети были с собой, хулиганили, эти же две нахалки воспользовались!

– Может, вы обронили где нибудь или дети куда спрятали, бросили. Почему вы считаете, что телефон взяли мы?

– Потому что он у меня лежал в заднем кармане джинсов, когда я зашла в ваш павильон. Карман у меня на пуговице, между прочим. Просто так телефон выпасть не мог.

– В общем, – полицейскому надоело слушать все эти разглагольствования. – Сейчас вызываем администрацию, берем понятых и проводим обыск. Вас, дамы, прошу освободить помещение, – посмотрел на Веру и Алису. – Личные вещи, просьба, оставить там, где они лежат.

– Иди, Алис, – засуетилась Вера. – Блин, вот позорище. А вчера еще с ее мелочью возились, веселили.

Они вышли из мастерской, охранник тем временем вызвал представителя администрации. А продавцы соседних павильонов уже вовсю наблюдали за происходящим, как и клиенты центра.

Обыск провели быстро, осталось досмотреть личные вещи, а именно сумки. Полицейский переворошил рюкзак Веры, затем очередь настала сумки Алисы.

– Это ваш? – прозвучал голос полицейского, точно гром среди ясного неба, а на стойку он положил два телефона. Один из которых был точно не Алисин.

– Конечно! – воскликнула потерпевшая. – Мой! Айфон семь, у него еще царапинка идет по задней стенке.

А Алиса смотрела на телефон стеклянным взглядом. Откуда тот мог оказаться в ее сумке? Сегодня утром она складывала в сумку вещи, выгребала из кармашков ненужные чеки с фантиками от конфет. Никакого чужого айфона там не было!

– Значит, составляем протокол, – и полицейский полез в папку за бланком.