Дерек открыл рот, собираясь ответить, но Рэйна его опередила. Ей хотелось самой сообщить эту новость.

– Нет, вовсе нет. Если на то пошло, Дерек только что позволил няне уехать. – Китти незачем было знать, что это только на время. – Он решил научиться все это делать самостоятельно.

– Вы шутите. – Дерек не стал этого отрицать, и Китти недовольно приподняла верхнюю губу.

– Да, – широко улыбаясь, сказала Рэйна. – Он счастлив быть папой. Он по ночам встает к Изабелле. Кормит ее. Меняет ей грязные подгузники.

Услышав фразу «грязные подгузники», Китти содрогнулась от отвращения.

Может быть, она хватила через край, но – оправдывалась перед собой Рэйна – Китти заслуживала того, чтобы знать, что ей предстоит. И то же самое относилось к Дереку.

– Знаешь, мне почти жаль Китти, – прошептала Рэйна Изабелле. Она наклонилась и поцеловала Изабеллу в голый животик.

Изабелла захихикала от удовольствия. Потом она недоверчиво взглянула на Рэйну.

– Я сказала «почти», – запротестовала Рэйна.

Рэйна перевернула Изабеллу на живот, вытащила из-под нее полотенце, которое она постелила на полу кабинета, собираясь менять Изабелле подгузник, и вышла в ванную.

Она оставила дверь в кабинет Дерека открытой, чтобы видеть Изабеллу. Быстро вымыв руки, Рэйна налила себе стакан воды.

Дереку явно нужна поддержка, ведь он оказался между двумя такими неуживчивыми женщинами, как Китти и Изабелла. Себя Рэйна отказывалась считать неуживчивой. Прошло три дня с тех пор, как приехала Китти. Богатая наследница проводила много времени в спа-салоне, а когда оставалась дома, то всячески мешала Дереку выполнять отцовские обязанности.

Рэйне было неуютно под одной крышей с Китти и постоянно хотелось сбежать из дома куда-нибудь подальше. Сегодня она настояла на том, чтобы лично поехать в город и забрать документы, связанные с опекой, у адвоката Дерека. Она взяла Изабеллу и умчалась прежде, чем Дерек успел возразить. Теперь документы лежали у нее в портфеле, а они с Изабеллой проводили время в кабинете Дерека – подальше от Китти.

К тому времени, когда Рэйна вернулась из ванной, Изабелла продвинулась вперед на добрых четыре дюйма.

Рэйна широко улыбнулась.

– Ты вот-вот начнешь ползать.

Она плюхнулась на пол рядом с Изабеллой. Глядя на нежно-розовое личико и ярко-голубые глаза девочки, Рэйна почувствовала, что у нее сжимается сердце.

– Дорогая, ты на редкость очаровательна. Эта Китти – идиотка. Любая женщина была бы восхищена, если бы могла быть твоей мачехой.

Изабелла широко улыбнулась, словно говоря, что она тоже так думает. Потом она резко качнулась вперед. Рэйна принялась помогать девочке встать на колени. Изабелла захныкала, пытаясь возразить, как будто настаивая на том, что она может сделать это сама.

– Ты точно такая же, как твой отец. Независимость – фамильная черта семьи Мессина.

Рэйна произнесла эти слова, и ей стало больно от чувства утраты. Как она сможет оставить Дерека?

Она сказала Изабелле:

– Я не понимаю только одного: почему ты не видишь, что вы с папочкой – родственные души?

Изабелла терпела присутствие Дерека, но только еле-еле. К концу первой недели ухода за Изабеллой он научился ее кормить, пеленать и… да, даже устанавливать автомобильное сиденье. Рэйна почти поверила, что выполнила свою работу. Если не считать двух вещей. Во-первых, Дерек по-прежнему относился к тому, что стал отцом, с воодушевлением обитателя камеры смертников. Во-вторых, Изабелла протягивала руки и улыбалась любому, кто входил в комнату, кроме Дерека.