«Да уж лучше к ним, чем всю жизнь с тобой прожить!» – раздражённо подумала девушка и сжала кулачки от злости.

– Племяшка у меня не дура, хоть и строптива чрезмерно, – вроде как заступился за неё дядя.

– Что строптива – это даже хорошо. – Мужчины засмеялись, а Алата скривилась.

И пусть не совсем понимала смысл сказанного, но нутром чуяла, что слова Михаса несут в себе нечто неприятное. Стоило только вспомнить, как он облизывал губы, глядя на неё, или хватал за руку, когда девушка оказывалась рядом, как тут же тело прошила нервная дрожь. И ведь не сказать, что он был некрасивым мужчиной. Очень даже наоборот! Как бы Алата его ни опасалась, но могла признать и красоту бархатных карих глаз в окружении пышных ресниц, и оценить высокий лоб, прямой нос и слегка пухлые губы. Вьющиеся чёрные волосы, обрамлявшие худое, немного скуластое лицо, и вовсе сводили поселковых девушек с ума. А ведь фигурой сын главы тоже вышел! Высокий, широкоплечий, без лишнего жира на животе и боках. Действительно мечта! Но не Алаты.

Она и сама не понимала почему, но Михас вызывал глухое раздражение и отторжение. Девушке претила даже мысль о том, чтобы держаться с ним за руку. А ведь супружеская жизнь только этим не ограничивалась. В прошлом году Алата нечаянно подсмотрела весьма пикантную сцену в исполнении её постылого жениха и развесёлой вдовушки. Девушка ещё долго с содроганием вспоминала ходящую туда сюда обнажённую задницу Михаса, закинутые на его плечи ноги вдовы и её громкие стоны, скорее напоминающие повизгивания. Представив, что и с ней он будет делать то же самое, Алата тогда еле сдержала рвотные позывы. А когда спустя всего лишь день он вновь ухватил девушку за руку и принялся нежно поглаживать подушечкой большого пальца запястье, тут же убежала. Ей было плевать даже на раздавшийся за спиной обидный смех его дружков. Зато в тот день она окончательно решила сбежать. И очень долго строила планы, понемногу откладывая деньги. Если бы кто нибудь раньше сказал, что она станет воровать у родных людей, Алата рассмеялась бы тому человеку в лицо. А вот погляди ж ты, пришлось и до такой низости опуститься. Но будь у неё иной выбор, разве поступила бы так?

Хотя совсем недавно она даже была готова перейти реку и дождаться первого попавшегося оборотня, который разорвал бы её на куски. А всё из за поцелуя! Мерзкого, слюнявого, подаренного ей насильно.

«Чтоб этого Михаса!» – Алата не стерпела и вновь принялась тереть губы кулаком. Стоило только вспомнить длинный и тёплый язык, старавшийся пробраться к ней в рот, как сразу же хотелось позабыть о конспирации и заскочить в комнату, чтобы огреть женишка первым попавшимся тяжёлым предметом. И только опасение, что её запрут до самой свадьбы в погребе, заставило остаться на месте.

Через два дня праздник, которого так ждёт Михас. А значит, у Алаты осталось совсем немного времени, чтобы попрощаться с дорогими людьми. К таким она причисляла свою наставницу, лучшую подругу Галаю и младшую сестру, хоть та до сих пор не могла простить ей сватовства Михаса. Дождавшись, когда мужчины покинут комнату, Алата выбралась из своего укрытия и немного размяла затёкшие ноги, попутно отряхивая запылившиеся брюки. Повезло, что сейчас был поздний вечер, а лампочка в уличном фонаре перегорела, иначе её тут же обнаружили бы. Прислушавшись, девушка не уловила ничего подозрительного, поэтому спокойно вышла со двора через заднюю калитку и припустила к дому местной травницы.

Гата Маруна когда то предпочла жить на отшибе. Алата всегда восхищалась отвагой наставницы, ибо от её дома рукой подать до заветного моста, построенного через шуструю и полноводную Вертянку. Помнится, девушке понадобилось несколько лет, чтобы осмелеть и спросить, не страшно ли травнице находиться так близко к границе с иными. Та только улыбнулась и сказала, что люди намного опаснее оборотней.