– Как все прошло?

– Нормально, – усталым голосом ответила я. – Не люблю я эту медсестру играть и уколы делать. Мне больше по душе роль сотрудницы санэпидемстанции. Сгонишь всех сотрудников в одну комнату, повесишь табличку «Санитарный час» и обрабатывай себе помещение «от грызунов».

– Операция с уколами намного выгоднее, денег больше приносит, – возразил Петр. – Торопиться не надо, бери сколько есть и сколько можешь унести. Сотрудники начнут просыпаться и приходить в себя только к концу рабочего дня. Так что сигнал об ограблении поступит в милицию не раньше вечера. Лер, а ты табличку повесила?

– Повесила. «По техническим причинам сегодня банк работать не будет».

– Славик, выключи ты эту мигалку, на нервы действует, – раздраженно сказала я.

Славик обернулся:

– Да ты только посмотри, какие пробки. Три часа будем до места добираться. А так я почти по встречке несусь. Если мы в общем потоке будем ехать, то только время потеряем. А я еще номера не поменял. Вдруг, пока мы у банка стояли, кто-то запомнил. Там старушек полно гуляло. Мигалка – это стопроцентная гарантия, что милиция не остановит.

– «Скорые» и так никто не шерудит, тем более у тебя путевка выписана.

– Не скажи. Береженого Бог бережет.

– Делай, как знаешь, – махнула я рукой. – Мы свою работу выполнили, теперь ты свою выполняй.

Чтобы снять напряжение, я принялась что-то тихонько насвистывать себе под нос.

– Лер, не свисти, денег не будет, – сделал мне замечание Петр.

– Будут. Мы сегодня зарплату получим.

– Все равно не свисти.

– С каких пор ты такой суеверный стал? – огрызнулась я.

– С тех пор как в Чечне несколько лет отбарабанил.

– Это тебе не Чечня. Пора привыкать к мирной жизни.

– Пытаюсь. Только тяжело это.

Я посмотрела на Петра и виновато произнесла:

– Петь, извини.

– За что?

– За то, что про Чечню тебе напомнила.

– А я про нее и не забывал.

– Все равно извини.

Немного помолчав, Петр усмехнулся:

– Ну ты с этим охранником…

– Что я – с этим охранником?

– Прямо артистка! В тебе погибла великая артистка.

– Она во мне не погибала. Живет и здравствует. Сегодня ты имел честь в этом убедиться.

– Поэтому Стас за тебя и держится. Так, как ты играешь свою роль, никто не сыграет. Второй такой Лерки-Валерки нет.

Петр заглянул мне в глаза.

– Лер, а ты все-таки насчет побега подумай. Я тебе искренне все предлагаю, от чистого сердца. В моих намерениях фальши ни грамма нет.

– Что-то не пойму, куда и от кого я должна с тобой бежать? Ты хоть думаешь, кому это предлагаешь?! А если я расскажу Стасу, ты понимаешь, что с тобой будет?!

– Я Стаса не боюсь.

– А зря!

– Лер, я войны не боюсь, а ты говоришь про какого-то Стаса.

Большие черные глаза Петра смеялись, но лицо было серьезным. Он держал мою руку и после некоторого колебания поднес ее к своим губам и жадно поцеловал.

– Ребята, переодевайтесь, скоро приедем, – послышался голос Славика.

Я достала из-под носилок пакет с вещами и вытряхнула его содержимое на пол.

– Отворачиваться будешь?

– Нет.

– Ну хорошо, смотри, коли хочется.

Скинув халат, я осталась в одних тоненьких трусиках, которые и трусиками-то было назвать нельзя.