Владимир Колычев. Его считали подкаблучником
Но в то же время Жилкин не мог не находиться тут, на месте возможной казни. Во-первых, это двор его дома. Во-вторых, он говорил с Ильей Замятовым, просил его отступиться от проекта, который достался ему несправедливо, но тот лишь посмеялся над ним. Зато сейчас Илье не до смеха. Паша Горохов умеет внушать и убеждать. Одна его физиономия чего стоит – грубые, тяжелые черты лица, массивные надбровья, слегка примятый, ударопрочный нос. Взгляд резкий, пронизывающий. Илья стоял перед ним на коленях, а он смотрел на него сверху вниз, как ястреб на свою жертву. Клюв у него уже нацелен на удар. Ствол пистолета давит Замятову на голову, палец шевелится на спусковом крючке. Освободиться жертва не может. Телохранители Горохова держат Илью крепко. Тюлень и на вид мощный малый, и на поверку силы у него в руках немерено. И Филат ему под стать. – Ты хорошо подумал, мужик? А то с того света обратных билетов не продают. – Улыбка у Горохова хищная, взгляд пронизывающий насквозь. Черная шелковая рубашка на нем расстегнута до пупа, золотой черненый крест на толстой цепи запутался в поросли волос на груди. Он вел себя непринужденно, раскрепощенно, не позировал, но выглядел очень внушительно. Хотел бы Жилкин выглядеть таким же крутым, как брат его жены, но пока это у него не получалось. Почему рубашка снова застегнута на верхнюю пуговицу, как у законченного ботаника? Он же давал себе слово!.. – Я ведь предложил вариант, – зажмурив от страха глаза, пробормотал Замятов. – Мы строим дорогу вместе. – Без вариантов. – Горохов был неумолим. – Ты лишний в этом проекте. – Но я же выиграл тендер, сам должен строить дорогу! – Не должен. – Но мы же можем строить эту чертову дорогу вместе! – Если мы построим эту дорогу вместе, то ты с нее не сойдешь. Я на этой дороге закатаю тебя в асфальт. А если ты отсохнешь, так уж и быть, живи дальше. Все очень просто и понятно. – Но так нельзя! Горохов покачал головой, с сожалением глядя на жертву. Почему Замятов такой несговорчивый? Палец угрожающе шевельнулся на спусковом крючке. – Да или нет? – Нет! – Замятов уронил голову на грудь. Жилкин очень хорошо знал своего шурина, поэтому зажмурился и лишь вздрогнул, когда прозвучал выстрел. Он открыл глаза и увидел неподвижное тело. Замятов лежал на боку в безжизненной позе, под голову из дырки в затылке вытекала кровь. Горохов поднес ствол пистолета ко рту, подул на краешек и с демонической улыбкой глянул на Жилкина. В душе Михаила как будто лопнул мешок с ледяной водой, холод хлынул вниз, к пяткам. – Что, страшно? – с усмешкой спросил Горохов. – Нет! – Жилкин не чувствовал под собой ног, но это не помешало ему податься назад. – А то смотри, я сегодня за кассира. Могу и тебе прямой билет выписать. – За что? – Не за что, а для чего. Чисто для профилактики. – Ты думаешь, что я кому-то расскажу? Да никогда! – Уверен? – Да век воли не видать! Горохов удивленно вскинул брови, сверкнул взглядом и железными пальцами схватил Жилкина за щеку. – Никогда так не говори. Ты даже не фраер, а никто, пустое место. Ты меня понял? – Да. – Смотри у меня! – Горохов отпустил Жилкина, пальцем показал на Филата, велел ему прибраться, а сам ушел. Филат с Тюленем отправились за пленкой, в которую можно было упаковать труп. Жилкин должен был уйти, но его ноги будто вросли в землю. |
