Этот союз дворян, называемый «союзом фламандского дворянства против испанской инквизиции», в ноябре 1565 года был переименован в «Компромисс». Его появление было вызвано еще и опасением восстания городских низов, недовольных религиозной политикой и испанским гнетом, которые, выступив, начнут, прежде всего, с дворян.

С каждым днем возмущение против «плакатов» и стремление к автономии усиливались и, в конце концов, в августе привели к разгрому церквей, монастырей и иконоборчеству.

Движение стало нешуточным и охватило всю страну. Однако дворянство, обманутое Маргаритой, пообещавшей выполнить все требования, пошло на попятную и распустило свой союз. Часть его примкнула к Маргарите, а к осени практически большинство перешло в католичество. Вскоре прибыли деньги, наместница наняла войска и тут же отказалась от всех уступок. Кальвинисты были разбиты, один Оранский остался верен делу и покинул страну.

Окрыленный победой, Филипп выдвинул новую программу покорения Нидерландов и, зная, что осуществить ее без военного вмешательства чрезвычайно трудно, послал туда в мае 1567 года десятитысячное войско с герцогом Альбой во главе, предварительно объяснив конечную цель: в будущем они должны помочь Екатерине Медичи, втянув Нидерланды в происходящую во Франции борьбу между католиками и гугенотами.

Но Альба только еще собирался выступить в поход, как маршрут его был уже известен Екатерине. Что был ее «Летучий эскадрон» по сравнению с целой сетью шпионов, которых она разослала во все концы страны и которые мгновенно отправляли ей донесения, едва удавалось узнать что-либо, представляющее для нее интерес? И когда герцог одолел половину пути из Милана в Савойю, королева, желая защитить страну от такого вздорного сумасброда, каким считала Альбу, предприняла свои меры. Войска, высланные ею в южные области, уже расположились многочисленными гарнизонами в Пьемонте и Трех Епископствах. На юге оборону держал Монлюк со своей ратью. На востоке границу охраняли герцоги де Немур и Монпансье. Оставалось послать войска в Пикардию под командой Д'Андело, брата Колиньи.

Так берегла Екатерина границы государства, доверенного ей Богом и ее детям.

Предпринятые меры предосторожности были совсем не лишними: как знать, не ринется ли, сочтя момент удобным, император Максимилиан на ее восточные границы, договорившись при этом с Альбой, а Елизавета в это время высадится в Кале?

В конце августа 1567 года Альба вошел в Брюссель и приступил к постройке цитаделей в важнейших городах. Затем арестовал вождей: графа Эгмонта и адмирала Горна. Еще раньше Альба советовал своему королю подождать «когда можно будет отрубить головы всем, кто этого заслуживает», что и было исполнено весной 1568 года. А пока свои цели и способы их достижения «кровавый герцог» изложил в письме своему королю:

«Предстоит сделать еще очень много: наказать города за бунтовщичество и сопротивление новому порядку, выжать как можно большие суммы из частных лиц, получить согласие Генеральных и местных штатов страны на взимание постоянного налога. Необходимо заставить каждого жить в постоянном страхе, что на его голову может обрушиться собственная крыша».

Слова и дело у герцога не расходились — десятипроцентный налог был введен. Реакция населения последовала вполне ожидаемая. «Объявление о налоге возмутило и взбудоражило весь город, — писал современник. — С воплями о том, что они не позволят довести себя до нищеты и разорения, хозяева трактиров, содержатели булочных, галантерейных, бакалейных, башмачных и других лавок закрывали свои заведения. И поскольку в городе уже негде и не у кого и нечего было купить, жители города собирались у ворот дворца герцога Альбы и кричали, что введение такого налога равносильно тому, как если бы их послали на эшафот или галеры».