Итак, корабельные офицеры и вообще наиболее высокопоставленные бунтовщики самым наглым образом свалили с корабля, мистическим способом перемещения. Причём Медея, покопавшись в хламе в пустой рубке, выдала примерное (охренительно точное, вообще-то) местоположение точки-финиша этого колдовства. Орбитальная верфь на орбите Янсона. Корабль нам фактически оставили, что…

— Это мне не просто не нравится, Отряд. Это мне ОЧЕНЬ не нравится, — озвучил я. — Мозг, сводку по боям в пространстве!

— Слушаюсь, капитан Керг.

Сводка была вполне оптимистичной: да, бунтовщики использовали щиты. Но при отсутствии атомных мин, подавлении защитных станций, дроны начали выполнять свою работу. Да, роем они всё равно не были, но колдовские щиты были плоскостью, не закрывали все корабли полностью. Что-то с принципом воздействия, невнятно описанное Медеей. В общем, пока дрононосцы и Энерида с Декатой создавали высокую плотность огня, вынуждая противника держать эти «боевые щиты», дроны рвались с флангов и тылов, нанося кораблям вполне чувствительный урон. Собственно, помимо захваченного нами, бунтовщики лишились двух кораблей, причём не необратимо разрушенными, а с повреждениями двигательных частей кораблей, невосстановимых в ближайшее время повреждений. Один корабль из повреждённых даже пытался драпать — по крайней, мере нарушил формацию и подставился под выстрелы не только дронов, но и Декаты.

— И это мне всё больше и больше не нравится, — озвучил я отряду, ознакомившись с данными. — Похоже, надо рискнуть. А то как бы не сдохнуть гарантированно…

— Верфь, командир? — поинтересовалась Ирка «субординационно».

— Она самая. Там… Мне чертовски не хочется туда лезть. Но если колдуны и руководители бунтовщиков бегут туда — а не, например, в другую систему…

— Не могут, — уточнила Медея. — Транспортный ритуал работает в пределах звёздной системы. Аналогов на межзвёздные расстояния нет, или я с такими не знакома. Есть магическое воздействие, позволяющее использовать крупный объект для выхода в гиперпространство, без технической составляющей. Но весь объект становится ритуалом, который по сложности и трудоемкости сопоставим с гипердвигателем, судя тому, что я знаю про технику,

— Явно «попроще» — уточнил Андрей. — Количество человеко-часов на гипердвигатель измеряется десятками тысяч: не думаю, что мистик годами чарует корабль. Но сопоставимо, это понятно, — уточнил он, потому что Медея начала подпрыгивать, явно собираясь мистически защищать мистику, на которую никто и не покушался.

— Короче, то, что руководство эвакуируется именно на верфь, с учётом явно проигранного космического боя, меня чертовски напрягает, — продолжил я. — Если бы они собирались бежать — то поступили бы, как тот подранок, да и перемещались бы на другие корабли. Не думаю, что это сложнее, — на что Медея ответил подтверждающим жестом, мол «не сложнее». — И выходит, что верфь — это не только самое укреплённое место системы, которое мы будем уничтожать в последнюю очередь. Но и место, где бунтовщики с высокой долей вероятности готовят нам какой-то «сюрприз». А мы уже наглядно убедились — давать время на такие «сюрпризы» категорически нельзя.

— Разведка боем, — задумчиво протянул Роман.

— Именно она. Биться в…

— Могу попробовать, — вдруг озвучила Медея.

— Чего попробовать?

— Подхватить след транспортного ритуала, переместить отряд на станцию.

— Это… минуту, Отряд, — честно произнёс я.

Потому что это решение — вроде как идеальное.