То есть вариант «перетянуть» тех же танатургов на территорию протектората, при их отстранённости (возможно — кажущейся) ориентирован не только и не столько на решение текущего кризиса, сколько на решение кризисов будущего.

— Земля, — в текстовом чате сообщил Андрей. — С магией, возможно, проблема бактериально-вирусной угрозы решится.

— Точно решится, — ответила Колючка, — но это не единственная проблема Земли.

— Даже на беглый взгляд можно сказать, что если и не единственная, то одна из основных. Но там ведь ещё и защитные автоматизированные станции, — напомнил я.

— Что, одновременно, защита от потенциальных агрессоров, в случае, если вирусно-бактериальной угрозы не будет.

— И это — тоже, но «открытым Миром» Земля не станет, да и прилететь-покинуть её, даже в лучшем раскладе, будет проблематично.

— Возможно, и к лучшему, — хмыкнула Ирка.

— Возможно, — признал я. — А вообще, мы сейчас делим шкуру недобитого бера. Совершенно не факт, что танатурги согласятся с предложением. А если и согласятся, что будут летать куда-то. Медея, а ты что думаешь? — уточнил я у задумчиво стоящей колдуньи.

— Не знаю, Керг. Меня они… внушают опасения. Несколько иррациональные, сама это признаю: естественный страх перед тем, что должно быть мёртвым…

— А оно вон какое живое! — радостно заявил Самсон, несколько разрядив обстановку.

— Ну да… Если обдумать всё, что я знаю — танатурги довольно социально пассивны, при этом идут на контакт в случае обращения к ним. Не честолюбивы — вообще «на своей волне» даже в социуме Академии. При этом потрясающе жестоки, если к ним предпринята агрессия — один из конфликтов на Академии закончился за час, поголовной, демонстративной смертью политической группировки, предпринявшей шаги к запрету танатургии.

— Что избавило этих альтернативно-живых товарищей от дальнейших возможных конфликтов в будущем, — отметил Андрей.

— Ну да… — повторилась Медея, слабо улыбнувшись. — Хотя я и себя обманываю — вдруг призналась она. — Даже не смерть, а столь долгая жизнь мага страшит: сколько он знает, что может. Как я у него буквально на ладони… Довольно глупо, после всего этого с Эллером.

— Ну, глупо не глупо, а свойственно человеку, — сообщила Мила.

— И, кстати, вы учтите, — не без ехидства отметил Трерил, — что никто прямо сейчас решать ничего не собирается. Мои полномочия, если и будут реализованы, заключаются в том, что я обозначаю интерес Семейства и готовность к переговорам.

Выходило, что на Стикс имеет смысл спускаться не только Трерилу, но и всему Отряду. И как телохранителям, и как наблюдателям — что-то интересное заметить, упущенное дядюшкой, например. Да и интересно, прямо скажем, хотя и несколько пугающе — всё же некоторый страх перед тем, что должно быть мёртвым, свойственен не только Медее.

— Я справлюсь, — сделала мужественную физиономию колдунья, незаметно цепляясь за руку Клемента. — Не настолько я их опасаюсь, как тут плёл Гангридод!

— Справишься — и отлично. Давайте готовиться, думать.

Стали готовиться и думать. Кстати, Андрей, вопреки своему обыкновению, не затеял экстрапийный концерт на тему «бессмысленное движение приближает тепловую смерть Вселенной». То ли движение на Стикс было осмысленным, то ли эскулапу было действительно интересно, как и всем. При этом, оставлять Энериду без присмотра не хотелось. И я даже стал задумываться о том, чтобы остаться самому. Потому что даже Эпсилон не гудел насчёт «я останусь» — киборгу было тоже интересно.