В коммуникаторе были все контакты, все клиенты, все связи, все пароли к кредитным и дебетовым карточкам, да мало ли чего еще… В завершение блокбастера «Мое поганое утро» мимо промчалась иномарка – аккурат по луже, обдав меня с ног до головы.

– Козел! – выругался я сквозь зубы. Капли грязной холодной воды стекали по моей еще минуту назад белой рубашке. Не знаю уж, какая именно из этих капель стала последней, переполнившей чашу моего терпения… К горлу подкатил комок. Стыдно признаться, но мне, взрослому парню, хотелось плакать. Хорошо хоть разучился, а то бы совсем красавцем был!

На секунду мелькнула мысль о том, что я, возможно, сам виноват, раз не проснулся вовремя, но я быстро отогнал ее. Ведь сегодня воскресенье – выходной день. Все нормальные люди отдыхают со своими семьями или даже еще спят. Так чем я хуже их? Только тем, что мне не везет? Стою такой вот 27-летний неудачник, сутулый и грязный, лишившийся денег и телефона, с отчаянием на лице – и едва сдерживаю слезы. Знаю, что меня ждет взбучка от начальства. Выгляжу так, будто пил всю ночь, а потом спал в парке на скамейке…

И вдруг я заметил, как смотрят на меня прохожие. Они ехидно улыбались. Точно так же смотрел я с час назад на выезжающих жильцов, уронивших пианино.

Видно, не стоит смеяться над чужими неудачами – ведь всегда успеешь нарваться на свои!

Работа не волк, но съесть может

Первым человеком, которого я увидел, войдя в офис, была Настя – очаровательная длинноногая девушка модельной внешности. Официально она считалась секретаршей шефа, и ее работа заключалась в том, чтобы радовать глаз клиентов. Впрочем, все подозревали гораздо большее… Вслух, однако, говорить не решались, ограничиваясь восхищенным созерцанием.

Встреча с ней обычно воодушевляла меня, но в этот раз лишь усугубила тоску. В таком жалком виде появиться перед красавицей, к которой были неравнодушны все мужчины в офисе, – хуже не придумаешь.

– Привет, Глеб, – Настя улыбнулась, словно не обращая внимания на мой весьма плачевный вид. – Как спалось?

– Отлично, Насть. Просто великолепно! – выдавил я, безуспешно пытаясь изобразить хоть какое-то подобие улыбки. Впору вешать табличку «Извините, мой улыбатор временно вышел из строя!».

К счастью, притворяться слишком долго не пришлось – шум за спиной заставил меня обернуться. Казалось, будто стадо бизонов несется по прерии, и горе тому, кто окажется у них на пути…

То, что я увидел, меня не порадовало. Лучше бы уж это были бизоны, тигры, крокодилы… Расталкивая сонных сотрудников, прямо на меня с неотвратимостью стихийного бедствия надвигался шеф, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

Платон Аркадьевич был очень жестким начальником. К нему нередко приезжали серьезные люди на черных «мерседесах», и по нашей конторе упорно циркулировал слух о том, что шеф – бывший полковник какой-то из спецслужб, то ли ФСБ, то ли СВР. Точных сведений об этом ни у кого не было, но на один из корпоративов, посвященных Дню Победы, приехал генерал военно-воздушных сил и лично подарил шефу именные часы. Доподлинно было известно только одно: шефа сердить опасно. И в справедливости этой истины мне предстояло убедиться лично в самое ближайшее время.

– Ты пьян? – спросил он, брезгливо поводя носом, словно почувствовав запах алкоголя и вчерашнего перегара. Даже точно зная, что трезв как стеклышко, я почувствовал себя так, будто меня поймали.

– Нет, Платон Аркадьевич, просто машина обрызгала, – ответил я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и спокойно, но получилось не очень.