Джонни прильнул к моему колену, уткнувшись в него подбородком, и посмотрел на меня громадными карими глазами, точь‑в‑точь такими же, как у Джудит.

– А что это такое, пап?

– Ты не поймешь, – ответил я, пытаясь выиграть время.

– Это какой‑то доктор? Навроде невропатолога?

– Да. Только акушер делает другую работу, – я усадил Джонни на колено и ощутил приятную тяжесть маленького тельца. Мой сын подрастал и становился увесистым. Джудит уже начала поговаривать о новом малыше.

– Это врач, который занимается маленькими детьми, – пояснил я.

– Как простой акушер? Не подпольный?

– Да, – ответил я. – Как простой акушер.

– Он достает ребенка из мамы?

– Да, только совсем по‑другому. Иногда ребенок бывает нездоровый. Рождается, а говорить не может…

– Они все не могут, – заметил Джонни. – Только потом учатся.

– Да, – согласился я. – Но некоторые рождаются без ручек или ножек. Иногда появляются уродцы. Чтобы этого не произошло, доктор вытаскивает такого ребеночка до срока и убирает.

– Пока он не вырос?

– Совершенно верно, пока он не вырос.

– А меня тоже вытащили до срока?

– Нет, – ответил я, обнимая сына.

– А почему у некоторых детей нет рук или ног?

– Это просто случайность, – ответил я. – Ошибка.

Джонни вытянул руку и принялся изучать ее, сжимая и разжимая пальцы.

– Руки как руки, – сказал он.

– Да.

– Но ведь они есть у всех.

– Нет, не у всех.

– У всех, кого я знаю.

– Верно. Но иногда люди рождаются и без рук.

– Как же они играют в мяч?

– Они вообще не играют.

– Это плохо, – рассудил Джонни и снова пытливо посмотрел на свой сжатый кулачок. – А почему у тебя руки на месте?

– Ну.., потому что… – начал я, но вопрос оказался мне явно не по силам.

– Почему?

– Потому что внутри человека есть особый код.

– А что такое код?

– Ну, это такие указания. Код говорит человеку, как ему расти.

– Код?

– Это что‑то вроде чертежа.

– А… – задумчиво протянул Джонни.

– Понимаешь, это как твои кубики. Ты смотришь на картинку и строишь то, что на ней нарисовано. Вот что такое чертеж.

– Ага.

Я не знал, понял ли он меня. Джонни поразмыслил над моими словами и поднял глаза.

– А если достать ребенка из мамы, что с ним будет?

– Он уйдет.

– Куда?

– Просто уйдет, – буркнул я, в надежде избежать дальнейших объяснений.

– Эх, – вздохнул Джонни, слезая на пол. – А дядя Арт на самом деле подпольный акушер?

– Нет, – сказал я, понимая, что не могу ответить иначе. Не хватало еще, чтобы мне позвонила воспитательница детского сада и сообщила, что дядька Джонни делает подпольные аборты.

Но чувствовал я себя препогано.

– Вот и хорошо, – молвил Джонни. – Я очень рад.

И побрел прочь.

***

– Ты ничего не ешь, – сказала Джудит.

Я отодвинул тарелку.

– Спасибо, я не очень голоден.

Джудит повернулась к Джонни.

– Доедай, сынок.

Джонни зажал вилку в маленьком кулачке.