– Кажется, меня поцеловали, – ответил я и принялся стаскивать с себя одежду.

– Салли? – судя по голосу Джудит, это известие позабавило ее.

– Нет, Сэм Арчер.

– Композитор?

– Он самый.

– Чего это он?

– Долго рассказывать.

– А я вовсе не хочу спать.

Я поведал Джудит о своих похождениях, потом забрался под одеяло и поцеловал жену.

– Странно, – сказал я. – Прежде меня никогда не целовали мужчины.

Джудит пощекотала носом мою шею.

– Тебе понравилось?

– Не очень.

– И впрямь странно. А мне нравится, когда меня целует мужчина, – промурлыкала Джудит и прильнула ко мне.

– Готов спорить, что они целовали тебя всю твою сознательную жизнь, – буркнул я.

– Но среди них есть особенные.

– Это кто же?

– Да хотя бы ты.

– Это посул?

Джудит высунула язычок и лизнула меня в кончик носа.

– Нет, – ответила она. – Это выражение восторга.

СРЕДА, 12 ОКТЯБРЯ

1

Раз в месяц Всевышний проникается сочувствием к колыбели свободы и позволяет солнечным лучам немного приласкать Бостон. Сегодня выдался как раз такой день – прохладный, по‑осеннему ясный, ядреный. Я проснулся в прекрасном настроении и предвкушении важных событий.

Завтрак был обильный. Я съел даже два яйца, которые смаковал с чувством легкой вины, памятуя о холестерине. После завтрака я отправился в свой кабинет, чтобы спланировать предстоящий день. Начал с составления списка людей, которых уже повидал, и с размышлений о том, кто из них более всего годится на роль подозреваемого. Но, по большому счету, на эту роль не годился никто.

В деле о незаконном аборте первый подозреваемый – сама женщина. Недаром у нас так много самоабортов. Но вскрытие показало, что Карен, скорее всего, выскабливали под наркозом. А значит, это был не самоаборт.

Ее брат знал, как делаются такие операции, но у него алиби: он был на дежурстве. Конечно, это можно проверить, и, скорее всего, я так и сделаю, но пока у меня не было никаких оснований не верить Уильяму.

Аборт мог сделать Питер Рэнделл. И даже сам Джей Ди. Но лишь теоретически. Мне просто не приходило в голову грешить на кого‑то из них.

Значит, остаются Арт и кто‑то из дружков Карен с Маячного холма. Или человек, которого я еще не встречал и о существовании которого пока не знаю.

Несколько минут я тупо разглядывал список, а потом позвонил в Городскую больницу. Элис на месте не оказалось, и мне пришлось говорить с другой секретаршей.

– У вас есть заключение о причинах смерти Карен Рэнделл?

– Номер карточки?

– Не знаю.

– Не вредно было бы знать, – с явным раздражением ответила секретарша.

Мне было доподлинно известно, что перед ней стоит картотечный ящик с отчетами обо всех вскрытиях, произведенных в текущем месяце. Отчеты располагались в алфавитном порядке и были снабжены номерами, так что отыскать нужный не составляло никакого труда.

После долгого молчания секретарша сказала:

– Так, вот он. Вагинальное кровотечение вследствие прободения матки и разрыва тканей в результате выскабливания при трехмесячной беременности на фоне общей анафилаксии.

– Да? – Я задумчиво нахмурился. – Вы уверены?

– Я лишь читаю то, что здесь написано.

– Спасибо.

Я положил трубку. Странно.

Джудит принесла мне чашку кофе и спросила:

– В чем дело?

– В отчете о вскрытии говорится, что Карен Рэнделл была беременна.