— Ну, давай рискнем, — согласился Вадик. — Только, чур, не мешай мне, я буду сам следить за ней, без тебя. Твоя жирная фигура слишком заметна, да и передвигаешься ты как тюлень на асфальте. Короче, тебя она проявит на раз, поэтому я пойду один.

— Расслабься. Я не собирался топать за ней по городу, это несолидно. Я — мозг. Мое дело — сидеть в прохладном помещении и думать. В общем, оставайся во дворе и следи за ее окном. Я тебе махну рукой, если она никуда не торопится. Ну все, я побежал, — сказал Пузыренко, увидев человека, который поднимался на крыльцо Дининого подъезда.

Витя подскочил к двери как раз в тот момент, когда мужчина открыл кодовый замок. Так что в подъезд он вошел, не предупредив Дину по домофону. Поднявшись в лифте на десятый этаж, он позвонил в квартиру Кирсановой. Вероятно, Дина в этот момент находилась в прихожей, так как дверной глазок потемнел через секунду.

Открылась дверь, Дина молча уставилась на Пузыря, не приглашая его войти. Витя прочел на ее лице понятную враждебность хозяйки к незваному гостю. Она качнула головой, мол, чего тебе?

— Привет, — сказал Пузырь.

— Ну, привет.

— Можно к тебе?

Она отступила назад, прошла чуть дальше в комнату и скрестила руки на груди. Кто-то должен был заговорить первым. Дина не хотела начинать сама, а Пузырю вдруг показалось, что Кирсанова видит его насквозь, как стеклянного. Он почувствовал, что Дина знает, зачем он пришел, догадывается о разговоре, который произошел между ее мамой и приятелями. В этом не было ничего сверхъестественного, ведь рано или поздно родители трудного подростка встречаются с его друзьями, чтобы в доверительной беседе побольше узнать о «уличной», неподконтрольной жизни своего чада. Вот и Дина догадалась, что такая встреча произошла. А как еще она могла объяснить внезапное появление Пузыря, которого она две недели не видела и не слышала, хотя раньше они созванивались и болтали почти ежедневно?

Дина легонько постукивала тапочкой по полу. Ее голова была чуть наклонена, она с высокомерной полуулыбкой, не размыкая губ, выжидательно смотрела на одноклассника. А Пузырь, почувствовав ее недоброжелательный настрой, теперь не знал, с чего начать. Наконец Дина сунула одну руку в карман джинсов, другой облокотилась о стену и сказала:

— Знаешь, Витя, сотни тысяч лет назад язык был ни к чему. В то время у людей были уже полноценные мозги, как у современного человека, но наши далекие предки не говорили друг с другом. Я скажу тебе почему. Раньше мы, люди, целыми днями болтались вместе, делали одно и то же, жили кучами, как дикие поросята Язык был не нужен. Если появлялся тигр, не было никакого смысла спрашивать: «Эй, ребята, кто это там бежит по тропинке?» Все его видели, все начинали прыгать и кричать, чтобы отпугнуть его. Но однажды один человек отделяется от стаи, на минутку уходит по своим личным делам и видит тигра который притаился в зарослях. Теперь этот человек знает то, чего не знают другие. У него появляется секрет, тайна. Если он хочет побежать к остальной компании и предупредить об опасности, то у него возникает нужда в языке. Но он может и промолчать, надеясь, что тигр сожрет вождя, который давно мешает ему жить.

— А в чем фишка?

— Если ты пришел ко мне рано утром без предупреждения, значит, произошло что-то суперневероятное. Но ты молчишь уже пару минут. Ты не делишься своим секретом, хотя в отличие от древнего человека знаешь русский язык. Из этого я делаю вывод, что ты сейчас выбираешь одно из двух: признаться или соврать.

— Да-а, Кирсанова… Круто ты в мою сложную душу заглянула. Проанализировала меня всего насквозь, как бациллу под микроскопом.