— Нет, потому что ее зовут Барбара. Ты хочешь сказать мне, что теперь начальника отдела расследования грабежей и убийств будут звать Барби?

— О, вот только не стоит называть ее Барби, — покачал головой доктор Уинстон.

— Ни в коем случае, — добавил капитан Болтер. — Разве что ты устал таскать свои яйца. И пусть тот факт, что она женщина, не вводит вас в заблуждение, Роберт. Она прекрасный капитан и в случае необходимости может вести себя как жуткая сука. Что она доказывала много раз. Мы с ней два года были партнерами, перед тем как она попросила перевести ее в Сакраменто.

Хантер уловил печаль в голосе капитана.

— Просто напарниками? — спросил он, прикончив последний глоток скотча.

— Не пытайся заниматься со мной психоанализом, Роберт. С этим покончено. — Капитан Болтер покачал головой и показал сигарой на Хантера.

— Даже и не думал.

— Вот вы где, капитан, — появился в дверях лейтенант Шелдон. — Вас все зовут. Пришло время спичей. И все мы хотим знать, кто придет на ваше место. Хватит жить в напряжении.

— В самом деле.

Хантер не последовал за ними.

15

Главное здание Департамента коронера округа Лос-Анджелес было расположено на Нью-Мишн-роуд, 1104. Здание представляло собой выдающееся произведение архитектуры с намеком на влияние Ренессанса. Старомодные фонарные столбы обрамляли экстравагантную входную лестницу. Терракотовые кирпичи и светло-серые проемы между окнами обрамляли фасад большой больницы, в которой размещался морг. Все здание выглядело как часть престижного Оксфордского колледжа.

У стажеров-криминалистов Нельсона Фентона и Джамаала Джексона оставался еще час до конца их ночной смены. Несмотря на то что работа занимала только часть времени и была относительно простой, она требовала очень крепкого желудка. Как санитары судебно-медицинского отдела, они должны были доставлять, раздевать, фотографировать, мыть и готовить тела для вскрытия.

— Сколько еще тел у нас в списке? — просил Джамаал, спуская с лица хирургическую маску, которая так и осталась болтаться на шее. Они только что кончили готовить тело шестидесятипятилетнего мужчины, которому собственный сын нанес пятьдесят два удара ножом.

— Два. — Нельсон показал на черные полиэтиленовые мешки для трупов, лежащих на стальных столах в дальнем конце комнаты.

— Так давай покончим с ними.

Первым делом им надо было раздеть тела, после чего тщательно обмыть из шлангов, готовя к вскрытию.

Пока Джамаал возился с завязками хирургической маски, Нельсон подошел к более крупному мешку и расстегнул его.

— О, дерьмо! — сказал Нельсон, поднося обе руки ко рту и делая шаг назад.

— В чем дело?

— Взгляни-ка.

Джамаал посмотрел в расстегнутый мешок для трупов:

— Ну и лажа. — Он скорчил гримасу, словно только что попробовал что-то горькое. — Без головы.

Нельсон кивнул:

— Но посмотри, во что он одет.

И только теперь Джамаал заметил сутану.

— Ну, ребята, плохи дела. Кто, черт возьми, мог сотворить такое со священником?

— Кто-то очень разгневанный, — сказал Нельсон, снова делая шаг вперед.

— Я не католик и вообще никто, но это просто… — Не окончив предложения, Джамаал покачал головой. — Город сошел с ума, парень. Насилие повсюду.

— Весь мир сошел с ума, приятель. Давай покончим с этим — и к черту отсюда. На сегодня с меня хватит.

— Ты скажешь это еще раз.

Они расстегнули сутану, распахнули ее и застыли на месте.

— Святое дерьмо, — прошептал Нельсон.