3. Генри Элленбергер. КЛИНИЧЕСКОЕ ВВЕДЕНИЕ  В ПСИХИАТРИЧЕСКУЮ ФЕНОМЕНОЛОГИЮ  И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Что означают с клинической точки зрения феноменология и экзистенциальный анализ? Возможно, сперва было бы уместно сказать, чем они не являются. В отличие от распространенного предубеждения, они не являются вмешательством философии в область психиатрии. Это верно, что есть философское течение, называемое феноменологией, основанное Эдмундом Гуссерлем, и есть еще одно философское течение, называемое экзистенциализмом, главные представители которого Кьеркегор, Ясперс, Хайдеггер, Сартр. Но между философской феноменологией Гуссерля и психиатрической феноменологией Минковски существует огромная дистанция, как и между экзистенциальной философией и психиатрическим методом, который называют экзистенциальным анализом. Можно провести аналогию с физикой и медициной. В физике есть направление, изучающее рентгеновские лучи. Одно из направлений медицины – радиология – исследует применение рентгеновских лучей в медицинских целях. Но никто не станет утверждать, что радиология – это вмешательство физики в медицину. Таким же образом психиатрические феноменологи и экзистенциальные аналитики – это психиатры, использующие новые философские понятия в качестве инструментов для психиатрического исследования.

Почему эти психиатры почувствовали необходимость использовать определенные понятия, взятые из философии? Научный процесс строится так, что новые техники приводят к новым открытиям, которые в свою очередь ведут к новым проблемам. Потребность решать эти проблемы стимулирует поиск иных техник, что опять приводит к открытиям и новым проблемам ad infinitum.

I. ЦЕЛЬ И ЗНАЧЕНИЕ НОВЫХ НАПРАВЛЕНИЙ

Если мы вернемся на восемнадцать веков назад, во времена Галена (Galen), то обнаружим, что психиатрия тогда находилась в зачаточной форме. Для примера мы здесь приводим историю случая, взятую из работ Галена:

"Мужчина, страдавший френией, жил в собственном доме в Риме со своим рабом-шерстяником. Он встал с постели и подошел к окну, через которое мог смотреть на проходящих мимо людей, и они тоже могли его видеть. Он показал им глиняные горшки, которые были его собственностью, и спросил, следует ли ему сбросить их вниз. Смеясь и хлопая в ладоши, прохожие стали его подбадривать, и мужчина стал бросать один горшок за другим под аплодисменты. Потом он спросил людей, должен ли он сбросить вниз своего раба, и так как они одобрили его предложение, то мужчина так и сделал. Когда наблюдавшие увидели падающего раба, они перестали смеяться и бросились к нему, но увидели только разбившегося несчастного".

С точки зрения современной психиатрии нас поражает ненаучный оттенок этого короткого случая. Кажется, что даже в работе медицинского гения психиатрия ограничилась странными, причудливыми, необычными историями. Мнение Галена о его психическом пациенте похоже на то, что сейчас пишут в газетах. Однако в течение пятнадцати веков психиатрия занималась именно такими случаями.

Заметный прогресс в исследовании душевных болезней наметился только в XVII веке с появлением работ итальянского терапевта и юриста Паоло Дзаккиаса (Paolo Zacchias). Он был одним из основателей судебной медицины, составил план для анализа психиатрических случаев. Это была простая, но удобная схема, по которой можно было посмотреть симптомы душевной болезни и дать точную оценку как с медицинской, так и судебной точек зрения. В этой схеме были приведены не только заметные расстройства действий и поведения, но она также направляла внимание исследователя на специфические нарушения главных психологических функций – эмоций, восприятия, памяти.

Прогресс психологии в XVIII веке привел к появлению как новых открытий, так и новых проблем.