Мужик удивленно выгнул бровь, но кошелек все-таки достал и высыпал на стол несколько серебряных монет. Я с удивлением наблюдала за процессом. Ну и расценки в этой игре… Чтобы убрать голову из какого-то кабака, нам заплатили золотом, а маг решил приобрести ее за жалкую горсть серебра? Интересно, кто устанавливал прейскурант?

— Это что? — изумилась я.

— Плата за не первой свежести голову, — пожал плечами этот нахал, чем привел меня в полное бешенство.

— Да у меня штаны стоят дороже…

Он смерил мои утратившие пристойный вид джинсы презрительным взглядом:

— Сожалею, уважаемая, но вас явно обманули. За такую тряпку и несколько медяков много.

Хам! Я окончательно вышла из себя и смерила наглеца не менее презрительным взглядом:

— А на мой взгляд, вы просто решили обмануть трех несчастных женщин. Буквально обираете до нитки и пускаете по миру голыми и босыми.

Маг с интересом рассмотрел каждую из нас, будто оценивая, кто лучше выглядит без одежды. Нарисованная мною картина явно его заинтересовала. Я едва удержалась, чтобы не сплюнуть на ковер. Каков нахал? Мы тут ему цельную голову опасной нежити притащили, а он не только предлагает за нее смехотворную цену, но еще и раздевает глазами.

— Да нам трактирщик предлагал за нее целых три золотых!

— И вы не взяли? — не поверил тот.

— Так он… — вклинилась было принцесса, но получила от меня пинок в голень, громко ойкнула и заткнулась, испепеляя меня укоризненным взглядом.

Ну и пусть. Чуть мне всю торговлю не испортила.

— Он хотел просто повесить ее на стену как охотничий трофей, а мы ратуем за женскую красоту.

— Дичь какая, — недоверчиво покачал головой мужчина.

— А ваши цены не дичь? — парировала я. — Несколько серебряных монет за голову опасного вида нежити… Да наша охотница жизнью рисковала, чтобы ее добыть, а вы…

Я смерила его укоризненным взглядом как кровопийцу, нагло наживающегося на чужом риске. Он ничуть не смутился, но набавил несколько монет. Торг начался.

ГЛАВА 4

Примерно через час, когда мы с мужиком окончательно выбились из сил и готовы были плюнуть на все — и на деньги, и на предмет торга — и демонстративно найти любую кровать в радиусе километра, чтобы рухнуть на нее и проспать пару суток без сновидений, компромисс был-таки найден. Маг прибавил к серебру один золотой, а я, тяжело вздохнув, как самая обездоленная женщина в мире, обреченно толкнула в его сторону мешок, горячо заверив, что он нагло воспользовался девичьей наивностью и недоплатил целое состояние.

Девушек пришлось будить. Обе сладко дремали в кресле и представляли собой такое прекрасное зрелище, что умилился бы даже самый бесчувственный чурбан, а тревожить их было сродни святотатству. Но я мужественно взяла себя в руки и потрясла Норандириэль за плечо. Девушка распахнула сонные глаза и уставилась на меня в немом изумлении, словно никак не могла решить, кто перед ней: очередная картина прерванного сновидения или реальность? Реальностью я оказалась суровой и коротко скомандовала:

— Буди охотницу и пошли.

— Куда? — опешила девушка, стряхивая с себя остатки сна.

— Не знаю, — честно пожала плечами я. — Но голову мы продали, а хозяин помещения не хочет, чтобы мы тут поселились… Или хочет? — это уже магу.

Тот удивленно округлил глаза, прикидывая, сколько еще ковров мы сможем испортить в перспективе, и от чести приютить трех бездомных дам приятной наружности почему-то отказался.

— Шли бы вы отсюда… своей дорогой… — Затем он посмотрел на спящую охотницу и добавил: — Куда-нибудь подальше…

И чего он так расстроился… Мы ему такой дивный трофей практически за бесценок загнали, а он… Я в очередной раз убедилась в черной неблагодарности мужчин и пришла к мнению, что лучше завести дома какую-нибудь зверушку (например, кошечку или щенка), чем проживать под одной крышей с такой неблагодарной скотиной.