Вокруг талии обвивался широкий розовато-лиловый пояс, поэтому Трина решила, что мать должна сегодня остановить выбор на аметистовом гарнитуре, состоящем из ожерелья, серег и браслета.

— Это платье всегда казалось мне старомодным и слишком строгим, — сказала девушка. — Я почти уверена, что именно тетка Дороти убедила папу купить тебе его! Однако сейчас это именно то, что нам надо.

— Он подарил мне к нему много прекрасных украшений, — ответила леди Сузи, — поэтому я была бы неблагодарной, если бы выражала недовольство.

— Мама, ты же всегда делала вид, что довольна, однако и ты и я прекрасно понимаем, что аметист слишком скучный камень, хотя мне нравятся твои бриллианты и, конечно, бирюза.

— Ты можешь носить все, что у меня есть, — сказала леди Сузи.

— Тогда, мама, давай договоримся, — заметила Трина, — что, когда ты выйдешь замуж за герцога и у тебя будет недоставать денег на такие мелочи, как одежда, я буду в качестве подарков пополнять твой гардероб.

— Ты не должна делать ни чего подобного — машинально сказала леди Сузи.

Она тут же осеклась и быстро добавила:

— Как могла тебе прийти в голову мысль, что я собираюсь выйти за герцога?

— Ну конечно же, вы поженитесь, мама, — убежденно сказала Трина. — Он так привлекателен, умен и так любит тебя.

— Откуда мне знать, захочет ли он жениться на мне? — тихо спросила леди Сузи.

Когда она произносила эти слова, Трине почему-то показалось, что герцог уже просил ее руки.

— Он и так уже был несчастен с первой женой, на которой женился из-за денег, — сказала Трина, — поэтому ты вряд ли захочешь приговорить его к тому, чтобы он несчастливо провел остаток своей жизни с еще одной такой же.

— А если предположить, — спросила тихо леди Сузи, — что после того, как мы поженимся, он обнаружит, что совершил ошибку, и будет горевать о том, что больше не в состоянии тратить так много денег на содержание замка?

— Если ты действительно так думаешь, мама, тогда мне остается только надеяться, что ты на самом деле не любишь герцога.

Леди Сузи испуганно посмотрела на нее.

Трина продолжала:

— Я уверена, что герцог любит тебя так, как никого прежде в своей жизни не любил. Ты сама себе создаешь трудности, хотя прекрасно понимаешь, что тоже любишь его.

Глаза леди Сузи наполнились слезами.

— О, Трина, я совсем запуталась. Что мне делать?

— Выйди за него замуж и дай ему возможность самому обо всем беспокоиться!

Трина обняла мать и поцеловала в щеку.

— Как ты можешь сомневаться? — спросила девушка. — У тебя есть прекрасный мужчина, безумно любящий тебя и к тому же предлагающий жизнь в потрясающем месте вдалеке от Англии, где останутся все эти несносные родственники моего отца. Если бы это касалось меня, я бы ни секунды не колебалась, чтобы взять его в свои руки, пока кто-то другой не сделал этого!

— Трина, ты говоришь такие ужасные вещи! — с испугом посмотрела на дочь леди Сузи.

Однако ее слезы при этом высохли, и на лице появилась слабая улыбка.

— Я счастлива, я очень счастлива, — сказала она, отгоняя грустные мысли, — что у меня теперь есть ты и Жан. Я годами не знала, что такое радостный смех, когда тебя постоянно тянет танцевать от радости или улететь на небо от счастья.

— Это и есть любовь! — уверенно заявила Трина. Когда она это говорила, то вспомнила, как прошлой звездной ночью соловьи услаждали ее слух песней любви.

Она заставила мать вытереть слезы и очень аккуратно нанесла ей легкие тени под глазами, добавив несколько небольших морщинок на лбу и в уголках рта.